Оборотни Его Величества

Эти просчитали все до мелочей. Расспросив горожан, узнали о доморощенном алхимике, а тот, естественно, клюнул на силльмиеллонскую диковинку. Хват внезапно заболевает, умирает, и голодный плющ начинает звереть, оставшись один. Сюда никто не ходит, что только усугубляет настроение прирученного растения. В конце концов, его не остановил бы и снег. И что потом? Тот же маг-артефактор узнал бы силльмиеллонского пса и припомнил давешних эльфов. Все очевидно. Городок стоит у наезженного тракта, так что к славице, а то и раньше, о происшествии узнали бы в столице. А занеси сюда нелегкая кого-нибудь из настоящих эльфов, могло б и до убийства дойти.

Дан поймал себя на том, что прячет в волосы кончики ушей.

Из дома он выбрался машинально, а сухое горючее скупал уже на трезвую голову. Это добро лишним не будет. Подкопченный внешний вид объяснил тем, что испытания порошка прошли успешно. Дана все еще подташнивало, и обеденную залу «Трех яблонь» он пересек, не дыша. Заговорщицки хитренькое лицо Ирэн, в одной рубашке восседавшей на кровати соседа, вытянулось как банановая кожура.

– Как день прошел? – буднично поинтересовался аватар.

– Замечательно… – Ирэн подвинулась. – А у тебя?

– Аналогично.

Сбросив куртку на пол, Дан рухнул плахой и уже не чувствовал, как будущая кэссарица стаскивает с него сапоги и расплетает косу.

Хоть Русанна Ринвейн назвала сына Жаворонком, проспал он до полудня в угоду «совиному» прозвищу. Снились почему-то шушели, хороводящие вокруг плюща с песенкой: «Гори-гори ясно, чтобы не погасло!», – однако миелл-тьярр гореть не думал, а вместо этого хлопал им в листья. Затем один из «деток» запрыгнул к Дану на грудь и смачно облобызал.

– Изыди, нечистый. – Спихнув целовальника на пол, аватар утерся рукавом.

– Сам дурак! – обиделся «шушель», и Дан, окончательно проснувшись, узнал, что он еще и смерд.

Сон был бредовым не только по содержанию. Нечисть боится эльфийских псов как огня и предпочтет держаться в стае себе подобных особняком от миелл-тьярра. Вот и объяснение разудалой шушелиной компании. А то, от чего заболел Котька Хват, наверняка имело отношение к некромантии, и, как следствие, разупокоению дохлой мелюзги типа «мышь домовая».

Мельникова жена управилась в срок, и Дан с Ирэн разжились теплой одеждой. Яд миелл-тьярра оказался сильным и страшно въедливым: аватарий дар только с ним и боролся, так что на регенерацию в ближайшее время можно было не рассчитывать. Распрощавшись со всеми, беглецы отошли от городка подальше и телепортировались, условившись думать о пиках Поднебесной Цепи. Чем бес не шутит, вдруг сработает?

Не сработало.

Румяное светило стояло в зените, и Дан понял, что их снесло к западу. Но куда? Они брели по неезженой дороге, увязая в снегу, а с обеих сторон громоздились лохматые елки. К счастью, время волчьего солнца не подошло, и голосистые хищники не зарывались.

– Я в этом тулупе похожа на купчиху, – нарушила тишину кэссиди. Дан всерьез удивился: на его прихотливый взгляд, короткая рыжеватая дубленка сидела идеально. Об этом вслух и сказал.

– Да-а? – капризно протянула Ирэн. – Тогда почему все пялились, когда мы выходили из Ветлюги?

– Потому что ты загорелая и у тебя необычный для тех мест цвет волос.

– Я – рыжая, тулуп – рыжий, сумка тоже рыжая!

Дан предпочел не раздувать спор, зная, что не в дубленке дело. За обедом Ирэн пыталась выспросить о вчерашнем приключении, но не хотелось говорить о несчастном миелл-тьярре, которого пришлось прикончить, как бешеного пса. Дан отшутился, кэссиди обиделась. Ну и ладно.

– Интересно, где мы? – Ирэн сменила тему. Но не тон.

– А вот у них и спросим. – Дан указал на россыпь домов за пахотным полем, ныне отдыхающим до весны. Деревня была большой, даже бревенчатая часовенка имелась с деревянным же треугольником на крыше. Наконец-то вышли к жилью!

– У смердов?

Дан прикинул, что в таком расположении духа они если и получат ответ, то непечатный.

– У смердов я спрошу, – поправился он. – А ты посиди пока… да вон на том пеньке!

Ирэн согласилась, только заручившись обещанием байки о чуде-юде многолапом, в доме заброшенном притаившемся, да о храбром витязе с ушами вострыми.

Дана заметили издалека, но, когда он подошел, единственная улица в деревне была пуста. Нет, домашняя живность кудахтала, гоготала, мычала. Из конуры лениво брехнул пес; гнусавым мявом отвечала с забора кошка. Но люди спрятались по домам. Чувствуя на себе подозрительные взгляды из-за щелей да занавесок, Дан постучал в ближайшую избу.

И понял, что зря сюда пришел.

Аватар как в воду канул. Небось смерды пригласили этого очаровательного болтуна за стол, а теперь потчуют щами или вкусной картошкой, запеченной в чугунке со сметаной, морковкой и укропом. Есть не хотелось, но заставлять даму ждать – просто варварство! Ирэн задрала рукав: ну вот, час и десять минут прошло! Небо затянуло, полетел мелкий снежок.