Оборотни, или Кто стоит за Ватиканом

Эта встреча стала шестой по счёту в ряду ежегодных встреч, проводимых Баррозу начиная с 2005 года. На ней присутствовали более 20 представителей христианства, иудаизма, ислама и других традиционных религий из 14 стран Евросоюза. Был здесь и и.о. представителя Московского патриархата при европейских международных организациях протоиерей Антоний Ильин который, как пишет сайт ОВЦС МП, заявил в своём выступлении, что «если Европа действительно претендует на то, чтобы стать союзом ценностей и «мягкой силой» в сегодняшнем мире, своего рода «будущим сценарием» глобального управления, реализуемом на региональном уровне, то она должна стать прежде всего диалоговым сообществом, основанном на сетевом взаимодействии наднациональных институтов с важными публичными акторами, прежде всего церквями и традиционными религиями». Он также отметил «уникальность того факта, что благодаря вступлению в силу Лиссабонского договора и его 17-й статьи впервые на уровне наднациональных структур появились законодательные основания для религиозного диалога, а успех данной инициативы может стать примером и «возможным сценарием» для будущего «диалога» церквей с международными организациями и на глобальном уровне»[714]. Это стало свидетельством значительного «прогресса» в сфере утверждения глобального мышления среди экуменистов Московской патриархии (см. ниже).

Глава 27. Слияние через поглощение: первый опыт

Другими приоритетными направлениями политики Бенедикта XVI, как он и объявлял, были восстановление «христианского единства» и «диалог», в котором гибкость последних лет правления Войтылы уступила место более наступательной и жёсткой позиции, направленной на возвышение авторитета Католической церкви и самого понтифика. Если Иоанн Павел II работал вширь, вовлекая в сферу католицизма как можно больше религий, то задача Бенедикта XVI заключалась в открытом утверждении в общемировом религиозном сообществе лидирующей роли римского понтифика. В одном из своих выступлений папа заявил, что «экуменический диалог остаётся одним из приоритетов Католической церкви…, однако, чтобы этот диалог был действительно конструктивным, кроме открытости к собеседнику, необходима верность идентичности католической веры». А первое проявление этой идентичности — признание главенства папы.

В июне 2007 года Конгрегация доктрины веры, возглавляемая кардиналом Уильямом Левадой, издала документ «Ответы на вопросы, касающиеся некоторых аспектов католической доктрины», который прояснял подлинное значение некоторых экклезиологических формулировок, содержавшихся в более ранних документах, в частности в декларации Dominius Iesus (2000). В нём более чётко было указано, что единственная Церковь Христова «пребывает в Католической церкви, управляемой преемником Петра и епископами в общении с ним», что ей вверена «полнота благодати и истины», в то время как в других церквях и церковных сообществах, не пребывающих в полном общении с Католической церковью (Православии и протестантизме. — О.Ч.), Церковь присутствует благодаря только «некоторым элементам истины и святости»[715]. При этом, если протестантские церковные сообщества, как указывается в документе, в силу отсутствия таинственного священства лишены основополагающего элемента церковности и не могут называться церквями в собственном смысле слова, то в отношении Православия сказано, что хотя эти церкви и обладают истинными таинствами и достойны называться «отдельными или поместными церквями», но суть их «страдает от некого недостатка», поскольку одним из внутренне образующих начал их является «общение с Католической церковью, видимым главой которой является Римский Епископ — Преемник Петра», а по причине разделения между христианами эта «полнота вселенскости» встречает препятствия[716].

Бенедикт ХVI и архиепископ Кентерберийский Роуэн Уильямс

Уравняв в «недостаточной святости» Православие и протестантизм, Ватикан активно взялся за «возвращение» их под омофор папы римского.