Оборотни, или Кто стоит за Ватиканом

Тёплые отношения связывают патриарха Варфоломея с иудейским сообществом. В 2005 году совместно с уже не раз упомянутым нами главным раввином нью-йоркской синагоги «Парк Ист» Артуром Шнайером он выступал в качестве организатора стамбульской «Конференции за мир и толерантность», а 28 октября 2009 года посетил синагогу «Парк Ист», в которой выступил с речью, посвящённой братским отношениям между иудаизмом и христианством[725].

Патриарх Варфоломей активно вовлечён в мирскую общественную деятельность и известен как активный борец за экологию, автор природоохранных инициатив и создатель богословия отношений человека и природы. Защита окружающей среды — та тема, которая позволяет ему общаться с любой аудиторией, вне зависимости от религиозного вероисповедания. Как пишет исследовательница В.Н. Филянова, «эту природоохранную нишу для создания позитивного образа в секулярном мире Вселенский патриархат как «экстраординарный институт» занял первым. Теперь патриарх Варфоломей — отец и пастырь не только для всех православных или для «всех детей Бога», как называет его Хилари Клинтон, но он человек и священнослужитель, который берёт на себя инициативу организовать заботу о природе — «о всём творении Божием»»[726]. За свою деятельность на экологическом поприще он был награждён Золотой медалью Конгресса США «Борец за охрану Планеты Земля», а бывший вице-президент А. Гор присвоил ему титул «зелёного патриарха».

Крайне близкие отношения патриарха Варфоломея с США объясняются рядом причин.

Во-первых, как мы уже подчёркивали, именно в Америке сосредоточена основная паства Константинопольской церкви, составляющая 476 тысяч человек. Это самая крупная из всех православных юрисдикций в США, объединяющих в целом 800 тысяч православных. Как пишет исследовательница В.Н. Филянова, это лидерство «ошибочно воспринимается политической элитой США и как лидерство патриархата во всём православном мире. Можно предположить, что эта Поместная церковь необходима Соединённым Штатам (впрочем, как и Ватикану) не только в качестве средства подчинения многосоставного Православия в мире (15 канонических церквей и масса раскольнических структур), но и в качестве центра притяжения на территории США для православных эмигрантов из разных стран, который мог бы стать ключом к вселенскому Православию (выделено автором)»[727].

Во-вторых, патриарх Варфоломей, как и вся Константинопольская церковь, глубоко интегрирован в западный, и в первую очередь американский, культурный мир. Патриарх последовательно отстаивает ценности США, которые, по его мнению, фундаментальны для всех цивилизаций, и поддерживает идею «богоизбранности» Америки, представляя её как наследницу и преемницу Византии, особенно в вопросе о «служении в защиту прав и человеческого достоинства всех детей Бога», а себя — как посланника США, освящающего их идеологию авторитетом 2000-летней Церкви[728]. Так что его миссия полностью вписывается в рамки мировой американской политики. Исходя из этого и работая на протестантскую аудиторию, Варфоломей совершил глубокую идейную диверсию, обосновав родство либерализма и православного богословия тем, что представил человеческую личность как самодовлеющую. «В его рассуждениях о свободе личности, — пишет В.Н. Филянова, — присутствуют два пласта: один — для православных, где свобода предстаёт как «неотступная» задача, дар, достигаемый большими духовными усилиями (аскетической дисциплиной, постом и молитвой, послушанием), состоящая в исполнении воли Божией; и второй — из совсем «другой оперы», богословски не обоснованный, но выдаваемый в США за православное учение о том, что «приверженность» делу свободы означает неустанную борьбу во имя «бедных мира сего, за угнетённых, за бесправных, за всех жертв дискриминации и насилия». Таким образом, патриарх пытается искусственно сделать прививку либеральной идеологии древу православного вероучения и выдать наследие протестантизма в качестве плода Православия»[729].