Оборотни, или Кто стоит за Ватиканом

Позже Комиссия провела ещё три заседания, но уже без швейцарцев и австрийцев, и в силу определённых разногласий по техническим вопросам проблема эта была окончательно решена уже при Иоанне Павле II[344].

Однако, не дожидаясь формальных разрешений, отдельные епископы стали, с молчаливого согласия Ватикана, разрешать обращённым в католичество франкмасонам оставаться масонами. Так, в 1967 году в официальном бюллетене норвежского епископата Sankt Olaw был опубликован текст, в котором указывалось, что «Конференция католических епископов Скандинавии решила, после долгих и внимательных раздумий, что епископы могут индивидуально разрешать членам Масонского одена наших нордических наций, желающим присоединиться к католицизму, быть принятыми в Церковь без отречения от активного членства во франкмасонстве». А в июле 1974 года кардинал Шепер отправил письмо тогдашнему главе Конференции католических епископов США кардиналу Кролю, в котором, сообщив о готовящемся изменении канонического права, призвал американских епископов следовать примеру их скандинавских и финских собратьев[345].

Так осуществлялась ползучая революция в сфере отношений между католицизмом и франкмасонством.

При Павле VI Католическая церковь, так и не войдя во Всемирный совет церквей (ВСЦ), установила с ним отношения, став посылать туда своих наблюдателей и участвовать в работе отдельных его комиссий. А в июне 1969 года вместе с кардиналом Виллебрандсом понтифик участвовал в «общей молитве» ВСЦ.

В 1966 г. состоялась первая в истории со времён раскола встреча понтифика с главой англикан, архиепископом Кентерберийским Майклом Рамсеем, после чего в Риме был открыт Англиканский центр и начали устанавливаться тесные контакты между общинами. А в 1970 году была создана Англикано-Римско-католическая международная комиссия, члены которой стали работать над достижением согласия по спорным вопросам в целях совместного сближения. В 1973 году такая же комиссия была сформирована и для обсуждения вероучительных положений со Всемирной лютеранской федерацией.

Настойчиво внедряя в своих выступлениях экуменические взгляды, папа способствовал не только «межхристианскому», но и общему межрелигиозному «братанию»: «Экуменизм начался, таким образом, как уважение к нехристианским религиям» (1972 г.); «Также мы не можем не упомянуть о нехристианских религиях. Действительно, они не должны больше рассматриваться как соперники или как препятствие для евангелизации…» (1974 г.). Он демонстрировал своё глубокое уважение и к буддизму, и к исламу, к которому проявлял особое расположение. Обращаясь к мусульманам, он заявлял: «Мы хотели бы также, чтобы вы знали, что Церковь признаёт богатство мусульманской веры — веры, которая соединяет нас с одним Богом»; «Мусульмане… вместе с нами обожают единого милосердного Бога, который в последние времена будет судить человечество».

Самые же серьёзные последствия имел утверждавшийся «диалог» с иудаизмом, который был не чем иным, как началом реализации программы Эли Бенамозега. Он обернулся дальнейшими уступками со стороны католицизма, который под давлением крайне наступательной позиции иудаизма начал создавать новую теологию иудейско-католических отношений, требовавшую дальнейшего пересмотра основополагающих положений христианского учения.

Общий тон этому диалогу задал сам папа, который ещё в августе 1965 года, говоря о христианстве, исламе и иудаизме, заявил, что «речь идёт о трёх выражениях, которые исповедуют одинаковый монотеизм, идя тремя самыми правильными путями». И после этого задался вопросом: «Не является ли возможным, что имя одного и того же Бога, вместо того чтобы разделять, порождает возможное согласие… без ущерба для теологических дискуссий?»[346].

О том, кстати, какие методы использовались определёнными кругами для навязывания нового взгляда на иудаизм, красноречиво свидетельствует, в частности, история с молитвой за иудеев, якобы сочинённая Иоанном XXIII незадолго до смерти.

Первая версия её на французском языке была опубликована в швейцарском журнале La Liberté 9 сентября 1966 года. В ней говорилось: «Милосердный Боже! Ныне мы осознаём, что на протяжении веков наши глаза были слепы и мы не в состоянии больше увидеть красоту Твоего избранного народа и узнать в чертах его лица наших привилегированных братьев. Мы понимаем, что клеймо Каина начертано на наших челах. На протяжении веков наш брат Авель лежал в крови и слезах по нашей вине, так как мы забыли Твою любовь. Прости нам, что мы ошибочно присоединяли проклятие к имени Евреев. Прости нам, что мы второй раз распяли Тебя в их лице. Так как мы не ведали, что творили…»[347]