Оборотни космоса

Двадцать часов голодания и час молитвы могли посвящаться делу, на взгляд профана совершенно нестоящему, иногда минутному. Скажем, наложить несколько заключительных стежков на руку мляки, чтобы кожа полностью облекла плотно свитый тряпичный жгут, изображающий кисть, предплечье и плечо. Но в окружении Ониго профанов не было. Табличка на двери «Я занят» означала священнодействие.

Ни слова лишнего. Любой осмысленный звук будет услышан и подхвачен демонами, которые так и вьются у комнатного алтаря. Ни единого говорящего жеста, ни одного праздного телодвижения. Дать духам повод для действия или обидеть демонов, выкликаемых для сотрудничества, — опасно.

Чистой серебряной ложечкой накладывал он в чашечки корм для духов. Пригласил к трапезе. Демоны насытились и приготовились помочь, чтобы отблагодарить кормильца. Вошли в персты, в уста, вошли в иглу и нить, осенили лежащую на алтаре мляку. Она не оживёт — в вещном мире, разумеется, но духовно она родится и обретёт пять чувств, пять интеллектуальных свойств, а с ними затылочное зрение без глаз и свойство предзнания. Правильно зашить мляку, открыть её очи — искусство. Кроме посвящённых, этим умением владеют лишь самые юные до причащения любовью, потому что их направляют покровители, демоны детства. Разница в том, что детские изделия лишены осмысленной и целенаправленно разящей силы.

Мляка состоялась, кожа покрыла её всю. Повторяя слова, с которыми небесные божества прорезали окна глаз в тёмной голове первого человека, полковник отверз мляке глазницы и поместил в них зрячие камни. Тайно, на ухо, назвал он мляке перевёрнутое имя того, на кого она направлена.

В особой комнатке на полках стеллажей её ждали соплеменники из тряпичного, обманчиво неживого народца. Иные лежали в колыбельках, украшенные и нарядные, с маслом на губах, другие были исковерканы и скручены самым жестоким образом. Вот и новая получила тут место. Пока она будет лежать голой на металле, видя перед собой оксидированную изнанку верхней полки. Ониго сделал запись — чья это мляка, что означает и что её ждёт. Многие дорого дали бы за возможность заглянуть в эти записи. Разгласить по паре строк с нескольких листков — посеять страх или, наоборот, вселить уверенность и бодрость.

На немалое число людей здесь заложены соответствующие им мляки. Нет сомнений, что и по ту сторону линии фронта где-то на полках лежат мляки противоборства, отражающие действие подобий, созданных полковником. Неподвижные мляки, без пульса и дыхания лежащие во тьме, — тоже солдаты, их существование — тоже непрерывная борьба.

Разоблачившись и омывшись, полковник вернулся в кабинет. Теперь те, кто поджидал его с сообщениями, могут войти.

— Почта из Аламбука, мотаси полковник. От Папы Мусултына.

— Ониго, сын псицы, готовься к тризне! — зазвучал торжествующий голос Папы. Сам он не решился показаться в кадре, чтоб не попасть под глаз-порчу. — Я поймал твоего Раха, вот он, полюбуйся!

Ониго готов был упасть духом, но следующий кадр кинул его из холода в жар — на экране возник... Эксперт Удача! такой, словно вылез из сточной трубы.

— Он больше не призрак, он мой пленник. Уж извини, Ониго, я его не выпущу, даже если ты предложишь как выкуп все Три Града и Авако в придачу. Кончились его подвиги, настал час мученичества. Можешь зайти в свою тайную комнату и поглядеть, как там изнывает его душа. Двойник он или чучело, но у нас есть опытные истязатели, которые заставят его пожалеть, что он служил тебе. И жрецы у нас есть! Твой питомец через камень не уйдёт. Жди неприятных новостей!

— И ещё телефонограмма, пришла с резервного коммутатора в Аламбуке.

— Полковник, — голос своего лучшего ученика Ониго не спутал бы ни с чьим, — я буду краток. Эксперт схвачен; что с ним — мне неизвестно. Я пока на свободе, но шансов на возвращение мало. Мы выяснили, что у чёрных есть сквозное орудие. Приступы в граде — от лучевого прицеливания. Орудие стоит в шахте к северу от свалки кораблей, за грядой холмов; к нему идут несколько линий подачи энергии. Жду ответа. Конец связи.

Прослушав послание, Ониго некоторое время молчал, погружённый в тяжкие думы. Один агент потерян, другой близок к этому, а их находка... надо звонить Сёгану. Не как доброму приятелю, а как члену Триумвирата.

— Внимание. Вы открываете канал экстренной связи. Ваш доступ должен быть обоснован, — предупредил нежный девичий голосок.

«Да», «да», — подтвердил Ониго нажатием сенсора.

— Сёган, это Ониго, шеф отдела исследований.

— Слушаю.

— По моим данным, Аламбук располагает сквозным оружием; наши проблемы в последние три луны связаны с его испытаниями.

— Золотой Луч, это весьма серьёзное заявление. Вы должны осознавать, что я не имею права его игнорировать.

— Да, мне знакома схема оповещения для таких случаев.

— Я обязан поставить в известность остальных триумвиров и объединённое командование Трёх Градов.

— Совершенно верно.

— Это означает приведение армии Триумвирата в боевую готовность.