Оборотни космоса

— Половина грузового флота вообще просится на слом — но летает и возит товар!

— Я понимаю, что тебе срочно нужны деньги, но ничем не могу помочь. Если бы мы вместе работали и я знал, чего от тебя ждать, — кредитовал бы просто так, на раз. А кто мне поручится, что прейскурант не липовый и фирма не протезная? кто подпишется, что ты насквозь честный парень?

— Могу назвать хоть десять человек, — даже почти потеряв клиента, Зенон не отступал, — они подтвердят, что я не замешан ни в каких...

— ...и это будут десять твоих приятелей. И я им должен доверять? Спасибо, не надо. Я здесь никого не знаю — абсолютно никого!

При этих словах дверь вновь открылась, и вошёл Pax, которого Форт уже мысленно похоронил. Pax был измятый, испачканный; ноги, лицо и кисти рук — в кровоподтёках и ссадинах, жилетка порвана, на водолазке — отпечатки ньягонских подошв. Под багровыми отметинами на лице застыла маска высокомерия и подозрительности.

Зенон, обернувшись к Раху, замер с открытым ртом.

— Вон, — отрывисто бросил ему Pax, для наглядности указав на дверь.

— Но, офицер! на каком основании? — Зенон вышел из оцепенения. — Я что, не могу выпить кофе с приятелем?

— Твой приятель не пьёт кофе.

— Правда? — Зенон поглядел на Форта.

— Больное сердце, — развёл руками Форт с самым лживым выражением.

— Может быть, тогда выпьем чаю?

— И чая он тоже не пьёт, — непреклонно сказал Pax. — Вон, кому говорю.

— Всё-таки я не согласен. Я пришёл к земляку, мы беседуем, а вы меня выгоняете...

— Не надо было попадаться. — Реплика явно касалась чего-то, что оставалось за пределами беседы. — Мне повторить приглашение?

— Мы не закончили, — сказал Зенон на прощание. — Ещё свяжемся, в другой раз.

— Вы знаете, кого впускаете в свой номер? — с нажимом спросил Pax, едва дверь закрылась.

— Я не впускаю. Ко мне все сами входят, не стучась. Pax, я жутко рад, что...

— Он контрабандист.

— О-о... а я думал, он торгует крадеными судами.

— Нет, это не его профиль. Он честен во всём, кроме импорта мимо таможни. Но я категорически не советую заключать с ним сделки. Надо иметь дело с легальными партнёрами. И вообще я крайне удивлён, обнаружив его здесь — и в качестве посредника.

— А что было делать? по TV показали, как тебя топчут ньягонцы, и я не рассчитывал увидеть тебя живым.

— Обошлось.

— ...волей-неволей начнёшь искать посредников. Правда, искать я ещё не начинал — просто Зенон шёл за мной по пятам от «Кабарета». Ему сильно нужны деньги — банк арестовал его корабль.

— Да ну? какая неожиданная новость...

«Похоже, я сболтнул лишнее», — огорчился Форт.

— Ты получил медицинскую помощь? — сменил он тему. — Бывают внутренние травмы, которые не сразу проявляются.

— Да, меня осматривали. Кости целы, кровотечения нет. — Pax старался выглядеть молодцом, с усилием сохраняя здоровый вид и скрывая боль, но лицо его осунулось, осанка была скованной, плечи — напряжёнными, а движения — неуверенными и замедленными. Он опустился на мат и несколько ослабил выдержку — сгорбился, осторожно проводя рукой по животу, склонил голову. Офицер клана выглядел куда бледней, чем раньше.

— Мне надо выспаться. Я останусь у вас. — Разрешения Pax не спрашивал; видимо, людям клана позволялось многое. — Это не стеснит вас, мотаси Фортунат. Я не храплю.

— Что за суматоха произошла на стадионе? показывали недолго... я ничего не понял.

— Я тоже. — Pax поднял злое измождённое лицо. — Именно этим мы с вами и будем заниматься.

В самом деле — заснув, Pax не храпел. Зато он метался, стонал и много говорил во сне — порой по-ньягонски, а иногда на другом языке.

Обрывки его сбивчивых речей, которые Форт смог разобрать, были такими, что лучше б их вовсе не слышать. В конце концов Форт вышел из номера и, плотно закрыв дверь, до конца днёвки простоял в коридоре, потому что неприятно было видеть белое лицо с закрытыми глазами — говорящее, искажённое в гримасах и сочащееся каплями пота — и ещё руки, судорожно ищущие что-то.