Оборотни. Медвежья услада (СИ)

— И поесть не забудь, — Бьярг взял тарелку и живенько собрал для истинной самых лакомых кусочков.

Любимая милостиво кивнула. Не было в ней раздражающей стыдливости при виде пищи. Наоборот! Эви ела с охотой, радуя их хорошим аппетитом.

— И что же, каждый торговый день у вас такой? — кивнула на ряды лавок, вокруг которых прохаживались люди.

Кто устал или горло хотел промочить, шли к навесу, чтобы там дать себе отдых.

— Только после удачных походов, — принялся объяснять Бьярг. — Или в честь будущей свадьбы…

— Какой свадьбы? — тут же напряглась Пташка.

Медведь недовольно зарычал — он чуял благосклонность девушки, но жаждал слышать больше тепла в ее голосе.

— Да вот, Асгерд замуж собралась, — хмыкнул брат, оглаживая бороду.

— За кого это?!

Зверь тут же успокоился, довольный ревностью пары — значит, нужны ей! А с остальным разберутся как-нибудь!

— Нашелся жених из дальнего селения. Вон тот, в красной рубахе…

Пташка тихонько кашлянула, пытаясь скрыть удивление. Да, Окке выглядел не совсем обычно. Мельче других ростом, он знатно раздался вширь. К тому же был лыс, что для их народа редкость. Его маленькие глазки смотрели на мир с сонным равнодушием, а борода привлекала взгляд необычайно яркой рыжиной.

— Эм-м-м, а невеста точно согласна? — с сомнением протянула любимая. — Ему сколько, кхм, весен? Пятый десяток?

— Шестой. А право голоса невеста потеряла, когда влезла своим рылом туда, куда не просили, да еще нагадила. Не смотри, что Окке мешковатый. Асгерд у него по струнке ходить будет… А вот и она.

* * *

Со стороны главной дороги послышался шум. А затем протестующий девичий визг.

Эви очень старалась вести себя, как будто ничего не случилось, но злорадство так и просилось на губы ядовитой усмешкой — теперь пышногрудая стерва получит то, что заслужила.

Может, Окке и не урод, но и красавцем его назвать трудно. Особенно в сравнении с двумя великолепными мужскими образчиками, что так мило ухаживали за Эви во время трапезы.

— Пустите! Вы… Я… Я свободная женщина!

Брыкавшуюся Асгерд выволокли в центр площади. Двое конвоиров крепко держали ее за руки, не давая шанса сбежать.

Девка плевалась и шипела. А уж взгляд у нее был… Впору бы испугаться, но Эви со скучающим видом отпила из кубка.

Жалеть ее не станет. Заслужила!

А братья поднялись со своих мест, и площадь тут же окутала тишина.

— Асгерд Яроокая, — первым начал Бьёрг. — За свое поведение, а так же порчу общего имущества, попытки клеветы и угрозы нашей женщине сегодня ты лишаешься прав, дарованных Отцом Медведем…

— Нет! — взвизгнула девка, но ее протест сменился возмущенным стоном — один из сопровождающих с силой сдавил круглое плечико.

— Посему дальше твою судьбу будем решать мы, — подхватил Бьярг. — И общим нашим решением мы вверяем тебя в руки Окке Тучного как жену и будущую мать его детей.

Мужчина ухмыльнулся и, подойдя вплотную к Асгерд, легонько потеснил ее сопровождающих.

— Беру себе, — оповестил всех, не обращая внимания на перекошенную рожу невесты. — Справная жонка…

И, перехватив за толстую косу, запечатал на искривлённых в отвращении губах смачный поцелуй.

Даже Эви передернуло… А уж Асгерд забрыкалась, как норовистая кобыла, но Окке только крепче косу на руку намотал.

— Бьярг! — взвизгнула девка. — Пожалуйста! Я… я виновата! Взглядом больше вас не коснусь. Только не надо замуж!

Но стоявший по левую руку Бьярг даже не шелохнулся.

А Эви вдруг почуяла исходившее от мужчины презрение вперемешку с недоумением — и вот эта девка когда-то ему нравилась? Врет ведь! Смердит ложью даже сейчас.

Пока Эви пыталась разобраться, что же это такое было, народ расступился, пропуская к парочке седого и очень высокого старика.

Обилие амулетов на его шее и посох в руках, да еще почти белоснежное одеяние, явственно указывали на жреца. Или волхва — так их называли варвары.

Как и все остальные, волхв совершенно не обращал внимания на девичьи крики о милосердии.

Остановившись недалеко от парочки, он воздел руки к небу и принялся читать молитву. Она была короткой и незамысловатой. Волхв просил Отца Медведя даровать паре здоровья, благоденствия и много детей.

А после прочтения повязал руки новобрачных лентой.

Под всеобщий гомон Окке скрутил жену в рогалик и потащил прочь.

И только после этого Эви сумела перевести дух. Жалко ли ей было Асгерд? Ничуть. Девка знала, на что шла, когда пыталась вредить. Так что пришло время пожинать плоды своей наглости и злости.

— Он точно с ней справится? — протянула с сомнением, когда крики женщины затихли. — Еще чего доброго за нож возьмется…

— Тогда лишится жизни, — как само собой разумеющееся заявил Бьёрг. — Но не беспокойся за Окке, Пташка. Он на стаю волков с одной рогатиной ходил, авось и с дурной бабой сладит.

Эви пожала плечами и… потеряла к Асгерд всякий интерес. Теперь эта девка — забота Окке. Совет да любовь, как говорится.

— А что еще на празднике будет? — задала давно мучавший вопрос. — Только свадьба?

— Пока народ торговаться станет, товаром маняться, потом танцы пойдут, песни… — принялся перечислять Бьёрг.