Оборотни тоже смертны

Шоссе пересекли перед рассветом – и снова двинулись по полевой дороге, которая вела к железнодорожной ветке Мосты – Лида. По пути, правда, встретились две деревни, но фрицы там явно никого не ждали. Охранялись они даже не немцами, а полицаями, которые, сообразив, что люди из приближающейся колонны не питают к ним особых дружеских чувств, просто-напросто разбегались. По пути бойцы, разумеется, уничтожали всю связь, благо висела она на обыкновенных столбах, – дабы опомнившиеся полицаи не сообщили бы куда надо.

Железной дороги они достигли уже днем. Тут было нечто вроде переезда. Возле будки стояли два мотоцикла и паслось несколько солдат. Однако они тоже даже не поняли суть дела – и были уничтожены раньше, чем сообразили, что происходит. Машины беспрепятственно пересекли железку.

На той стороне был лес, да и до Немана оставалось совсем немного. Но по такому лесу машины будут передвигаться со скоростью меньшей, чем у пешехода, да и у самой реки имелась заболоченная пойма, по которой придется тащить раненых на руках. Не говоря о самой переправе. Радист, оказавшись под покровом леса, дал сигнал на базу, чтобы готовили «партизанскую флотилию». Однако Голованов решил больше не испытывать удачу.

– Товарищ майор, надо принять кое-какие меры. Наш выход в эфир могли засечь. А тут ведь от Щучина – всего ничего. Как бы нам в спину не врезали… Так что меры безопасности нужны.

Мин, установленных на шоссе, было мало, но недалеко от переезда зачем-то лежал штабель бревен. Из них-то прямо на переезде и соорудили нечто вроде баррикады. Из нескольких противотанковых гранат партизаны сделали растяжки, которые повесили на это сооружение.

Майор оглядел все это скептически.

– И надолго оно их задержит? Разобрать такую баррикаду – почти столько же, сколько сложить…

– Да нет, немцы теперь уже ученые. Решат, что засада, потом вызовут саперов… Кучу времени тут потеряют.

Дело уже было завершено, когда Мельников, приложив ухо к рельсу, услышал характерный звук.

– Идет какая-то хреновина. Со стороны Мостов.

Это было непонятно. Возле Мостов должен кипеть бой. То есть не кипеть, а так, тлеть – партизаны должны были изображать атаку. Но уж в любом случае они разнесли бы железнодорожные пути. Неужели там ничего не вышло и партизан отбросили? Вот это было совсем неприятно. Тогда и у Немана могла ожидать «теплая» встреча.

– Товарищ майор, пусть машины с ранеными движутся к Неману. А человек двадцать бойцов надо оставить тут… В случае чего – прикроем.

* * *

Партизаны и десантники засели на опушке леса вдоль железной дороги. И очень вовремя: со стороны Мостов показалась бронедрезина, тащившая пассажирский вагон. Но это было совсем иное сооружение, нежели то, которое команде Голованова уже приходилось видеть. Да и многие партизаны ту дрезину видели… Та – это просто броневик на железнодорожных колесах. Эта же представляла собой более массивное сооружение, явно специального железнодорожного назначения. На высоком корпусе торчала башня от Т-26, из бортов торчали пулеметы. Склепали фрицы из трофеев, пронеслось в голове Голованова. Черт возьми, это сколько ж мы в сорок первом оставили немцам техники?..

– Слушай, Сергей, а это не наши друзья, которые «возили» оборотней? – пробормотал Голованов.

Между тем на бронедрезине заметили баррикаду; и так ползшая не слишком быстро стальная коробка замедлила ход. Орудие рявкнуло, дав выстрел по баррикаде. Потом еще один. Пулеметы молчали.

Это было совсем не по правилам. Партизаны привыкли к тому, что наткнувшись на заграждение на путях или даже на какой-то намек на засаду, фрицы начинали лупить по округе из всех калибров, не жалея снарядов и патронов. А эта консервная банка вела себя как-то очень уж неактивно. И вообще откуда она тут взялась? И тут высказал предположение Мельников:

– Слушай, я думаю, что она шла от Василичней с очередной партией «оборотней». Опередила нас на день. А возле Мостов наткнулась на взорванные пути и прочую войну. В открытый бой им, наверное, вступать не велено. Вот они и решили отойти куда-нибудь в Лиду, а потом добраться окольными путями.

– Так, а не стреляет-то почему?

– Видать, уже настрелялись по самое не могу. Боекомплект-то у них тоже не резиновый.

– Оно и лучше. Тогда надо их пощипать. В конце-то концов мы именно и шли, чтобы вдарить по этим «оборотням». Надо добить оставшихся…

Между тем из вагона начали выскакивать солдаты. Они были не в камуфляже, а в обычной немецкой форме. Видимо, командир решил, что сдавать задом опасно, но торчать неподвижной целью на железнодорожной насыпи, ожидая подмоги, еще неприятнее. Партизаны открыли огонь. Кто-то из немцев свалился. Остальные заметались…

Один приятель отца Мельникова любил повторять: «Узкий специалист подобен флюсу»[57]. Видимо, тут был именно тот случай. Немцев всерьез учили воевать в лесу из засады, но оказавшись в совершенно нештатной ситуации, они вели себя не самым грамотным образом. Впрочем, в такой ситуации грамотно себя никто не ведет.