Оборванные Нити (СИ)

Алеша с Леной расписались, и они скромно посидели в кругу семьи. На торжестве Денис сказал Нине, что завтра они собираются съездить к отцу, хочется поговорить с ним. Вот что, значит, родная кровь, тянет его к отцу, а почему Сергей ни разу не приехал за это время, выходит и не нужен ему сын. Утром рано Денис с женой вызвали такси и поехали к отцу. На стук из дома вышла грязная, пьяная Зинка.

— Кого черт носит по утрам, нет у меня самогонки.

— Тетя Зина, вы нас не узнали, это я Денис, и моя жена.

— А, Денис прикатил к своему папаше, только его уже нет, умер он два месяца назад. После того, как ты уехал, он заболел, часто на сердце жаловался.

— Вам лечить его нужно было тетя Зина, а вы его самогонкой накачивали, чтобы он не ушел от вас. И от матери вы его с помощью самогонки оторвали, да кто же вы после этого.

— Я, та, которая его любила, по-настоящему, не то, что твоя мать, да они виделись-то перед свадьбой пару раз. А чем я его держала, не ваше дело, держала и все, и не жалею ни о чем. Я всю жизнь прожила с любимым человеком. Что мы тут стоим, проходите в дом. Садитесь за стол, помянем отца, — и она поставила на стол два стакана.

— Мы пить не будем, где у вас кладбище, мы хотим сходить на могилу отца.

— Вон в той стороне, найдете, по улице прямо и упретесь в него. Скажи матери, чтобы не держала на меня зла, это не я его у нее увела, а она у меня. Он до свадьбы жил со мной, а тут вдруг раз и женился. Я взяла, то, что по праву принадлежало мне, да и он не сопротивлялся, иначе ушел бы от меня.

Они подошли к кладбищу, без труда нашли могилу отца, свежий холмик. Крест и больше ничего, даже букетик цветов не положила, любила она его.

Денис присел на корточки и заплакал, — прости отец, что поздно пришли, не смогли похоронить тебя. За что, Зина с нами обошлась так, могла бы и сказать нам. Не успели мы поговорить с тобой, отец, я не держу на тебя зла, видимо, обстоятельства так сложились, что не мог ты воспитать меня.

— Вставай Денис, пойдем, до города добираться нужно, а цветы мы с тобой привезем, много цветов и венок от нас с тобой.

— Памятник нужно поставить и табличку, можно фотографию прикрутить.

— Все можно, сейчас зайдем к ней, возьмем фотографию, если у нее есть. Не суждено тебе было пообщаться с отцом, не плачь, дорогой, так судьба все повернула.

С деревни они поехали сразу к матери, нужно было ей сообщить о кончине отца.

— Так быстро, а мы вас ждали только к вечеру, вы как раз к столу, обедать будем. Денис, что с тобой, ты плакал, сынок.

— Отец умер два месяца назад, а мне не сказали, могла бы тетя Зина позвонить и адрес и номер телефона у нее был

— Нет, значит Сергея, пусть земля ему будет пухом, как жил, так и умер. Ничего хорошего у него не было в жизни, он света белого не видел, постоянно в опьянении. А ты не расстраивайся, он сам так жить захотел, ни я, ни ты, ему не нужны были.

— Зачем вы так, он все-таки отец ему.

— Отец, а где он был, когда Денис болел, когда обжегся и не говорите больше о нем. У тебя был только один отец, Борис, о нем и поплакать можешь, в зубах тебя таскал.

— Папу Борю я любил и никогда не забуду его ласку и любовь ко мне. Я рос, и не знал, что он мне не родной, пока ты мне не сказала.

— Теперь жалею, не нужно было говорить, пойдемте к столу, Алеша с Леной заждались, заодно и отца помянем.

Раны окончательно затянулись на теле Нины, остались только душевные, и она решила выти на работу на свой родной шелкокомбинат. И опять нити мотали ее судьбу, мотали и обрывались, как и ее жизнь. Выйдя из проходной, она нос к носу столкнулась с сестрой.

— Давненько мы с тобой не виделись, Нина, как поживаешь.

— Нормально, вот вышла на работу, а ты как, все живы, здоровы.

— Дети работают, я тоже, а Григорий Степанович болеет, из дома никуда не выходит, сердце у него прихватывает.

— Вот и поговорили, давно не виделись. А сказать друг другу нечего. Это ты оборвала нашу связь, мы роднились, а теперь не поймешь, кто друг другу. Боялась запачкаться, мы алкаши, а вы хорошие, интеллигентные, не чета, нам.

— Просто муж не любит пьяных, а Борис трезвым у нас никогда не появлялся.

— Побежала я, да и тебе на смену пора.

С сестрой они не виделись со дня похорон Бориса, как будто и не родные. На душе от встречи с сестрой остался нехороший осадок. Она подошла к своему дому и увидела у крайнего подъезда, сидящего с алкашами Бориса Сергеевича.

— Борис Сергеевич, как вы сюда попали, да еще сидите в таком обществе? Вы не похожи на этих алкашей, и нечего вам с ними общаться.

— Да кто ты такая, чтобы его учить, он у нас знаешь кто, о-го-го.

— Знаю, потому и говорю, что нечего ему с вами дружбу водить, идите домой Борис Сергеевич.

— Да я тут, в этом подъезде живу, выходит, живем в одном доме, а не знали друг друга.

— Иди куда шла и нечего к приличным людям приставать.

— Это вы-то приличные, не просыхаете от пьянки, отстаньте от него, пусть идет домой.

Оказывается, Борис Сергеевич в нашем доме живет и пьет, раз с такими мужиками связался и где же его Люда. Она зашла к Антоновне и рассказала ей все.