Оборванные струны

Войдя в офис, Андрей, как и утром, первым делом включил везде свет и оба компьютера — ну не любил он пустых помещений, особенно ночью. Здесь опять царила стерильная чистота, пахло антисептиком, но запахи жизни все-таки до конца не выветрились. Слабый отголосок Ольгиных духов, его сигарет и Денисова фастфуда еще витал в воздухе. Дожидаясь, когда загрузится компьютер, Андрей сварил кофе. Вспомнил, что весь день ничего не ел, и тут же почувствовал зверский голод.

В шкафу нашлись только пачка чипсов и пакет печенья — ужин не просто скромный, а прямо-таки нищенский. Он съел все до крошки, но голод не утолил, скорее перебил аппетит. Запил двумя чашками кофе и сел к компьютеру. Голос, который он услышал из динамика домофона, не только удивил, но и слегка испугал. Потому что голос этот, с такими характерными интонациями, с таким непередаваемым тембром, он уже слышал раньше. Сто, тысячу раз слышал, столько же раз, сколько просмотрел этот чертов «Эпилог». «Кто там?» и «Ну, наконец-то!» — всего две короткие фразы, отчетливо прозвучавшие в тиши ночного двора, но Андрей готов был поклясться, что произнес их тот же человек, который приглашал к столу и шутливо поздравлял сам себя с днем рождения.

Запустил фильм, прокрутил немного вперед. Где-то здесь мужчина говорит похожую фразу. Вот оно:

— Наконец-то сели!

Стоп! Андрей раз за разом перекручивал этот фрагмент, вслушиваясь и сверяя. Да, это он, точно он! Никакой ошибки! Что же тогда получается, господа? Поднадули нас, вот что получается. Никакого убийства не было, все сплошная инсценировка. Но для чего? И кто ее устроил?

Андрей закурил, поднялся, прошелся по офису. Кто, скажите мне, кто? Кто и зачем? Вениамин? Устроил игру, чтобы поразвлечь своих коллег? Он, конечно, парень веселый, но не до такой же степени. Или все-таки он? Ведь пропал же куда-то. Или и это часть игры?

Докурив сигарету дотла, он снова сел за компьютер и, из какого-то упрямства, снова пересмотрел весь фильм с начала до конца. А потом еще раз. Пересматривая по третьему кругу, он вспомнил, что хотел проверить еще одну вещь: адрес на конверте, но тогда думал дождаться Дениса, чтобы тот увеличил кадр. Сейчас же решил, что никого дожидаться не станет, сделает все сам. Он был ужасно зол, к героям фильма проникся самой настоящей ненавистью, а к себе презрением. Купился на какую-то подделку! И испугался, и всех переполошил. Дурак!

После часа упорной работы — а еще смеялся над Денисом! — он смог увеличить кадр с конвертом. Адрес теперь был отчетливо виден — адрес, конечно, оказался тем самым. Дурак, трижды дурак! Но одно хорошо: теперь по этому адресу при помощи Морозова он легко вычислит «убитого». И даст ему в лоб, чтобы неповадно было шутки шутить. Жаль, что сейчас нельзя позвонить: третий час ночи.

Он, конечно, так или иначе связан с Балаклавом. От него и узнал и о том, что читает Настя, и об Ольгином стихотворении (Вениамин вполне мог его у нее специально для этой цели переписать, наткнувшись на тетрадь, например, когда чинил ее домашний компьютер). А наличие футболки объясняется еще проще: они оба были на той конференции. Он ведь уже об этом думал.

Непонятно только одно: почему Ксения так странно вела себя там, во дворе? Или ему показалось, что странно? Или ее тоже разыграли? Но зачем?

А их зачем? И почему этот фильм послали также Балаклаву? Розыгрыш был направлен главным образом на него? Но почему произошло это уже после его исчезновения?

Нет, все не так просто.

Андрей посмотрел на часы — половина третьего. Морозову раньше девяти звонить не имеет смысла. Домой возвращаться тоже не стоит, только всех перебудит. Да и спальные места заняты. Ничего, можно как-нибудь перекантоваться здесь, на диванчике. Зато утром не придется тратить время на дорогу.

Выключив верхний свет, Андрей кое-как устроился на коротком офисном диване, вовсе не предназначенном для ночлега, укрылся курткой, под голову подложил Ольгину кофту, мстительно думая, что она-то устроилась на его подушке, и, как ни странно, сразу уснул.

Разбудил его звонок телефона. Он вскочил и долго не мог понять, где находится, а когда наконец сообразил, телефон уже замолчал. И тут же, словно эхо, пискнул мобильник, оповещая, что разрядился.

На настенных часах было ровно одиннадцать. Всполошившись, что проспал все на свете, Андрей опять заметался по офису. Что он должен был сделать? Куда-то пойти… Нет, позвонить. Но кому? Налетев на стул, жутко ударился коленом и, взвыв от боли, проснулся окончательно. В голове просветлело. Он вспомнил все свои ночные измышления и набрал номер Морозова.