Обратимость

Что я могу дать тебе? Оставшись со мной – ты будешь страдать, потеряв меня – ты будешь страдать. Ты не услышишь от меня ничего нового, каждый день будет один и тот же. Я буду с тобой как твое проклятие и оставлю тебя, проклинающей меня. Мои движения заучены, жесты не замечены, образы не меняются. Я передам тебе свою усталость, как новый плод, от моих рук не изойдет ничего, кроме холода вечности. Голос мой будет звучать поначалу в твоих ушах, но потом исчезнет, растворившись среди аромата дурмана. Ты будешь видеть моими глазами и слышать моими ушами, перестав отличать себя.

Равноценна ли жертва тому, что ты имеешь сейчас?

Молодая луна

Жизнь сильно изменилась с тех пор, как у нас откуда ни возьмись появились вампиры. Они пришли неожиданно и тихо. Никто не знал об их существовании, уж не знаю сколько недель ли или месяцев, так как широкой общественности никто ничего не сообщал, она сама обо всем вскоре узнала. Узнала об их приходе, но кто они, сколько их, как они выглядят и прочие детали балансировали на грани небылиц, которыми нас пичкали газеты и бесконечные слухи. Последние доходили до таких нелепостей, что вызывали у многих реалистов кривые усмешки, а лично у меня тошнотворные рефлексы.

Никто не знал, как они живут и опасны ли они вообще, так как обескровленных трупов не наблюдалось (или о них просто умалчивали), и появление их где бы то ни было, даже мельком рассматривалось сровни пришествии мессии.

Однако жизнь изменилась еще более, обратившись почти в первородный хаос, когда позже появились другие вампиры. Также никто не знал, откуда они пришли и сколько их, зато все знали, что эти существа опасны. Они нападали на людей, выпивая из них кровь, делали такими же, как и они, или убивали. Никто не мог объяснить, почему так происходит, и никто не знал, отличаются ли эти вампиры от тех, кто пришел раньше. Высшие власти молчали, скрывая все за семью печатями, и было почему. Тем не менее еще позже стало известно, что вампиры, убивающие людей, это другой “сорт” вампиров, другой класс или вид. Появилась обширная информация, будто один из представителей клана вампиров заявил, что они не имеют никакого отношения к тварям, убивающим людей. Однако откуда эта информация “началась“, что в себе заключала и где “кончилась”, неизвестно. Потому что все интересное и насущное часто раздувают, переделывают и снабжают выдумками, в итоге становится неясно, где правда, а где ложь.

Тем не менее чтобы как-то обозначить новый опасный класс этих кровососов, их стали звать “твари”. Это действительно были твари, так как по сравнению с благородными выходцами их вида первые не имели ни рассудка, живя лишь инстинктом крови, ни жалости и, в общем-то, никаких чувств, чем походили на животных.

Они нападали по ночам, днем их нельзя было нигде найти (во всяком случае все боялись их искать). Они нападали резко, жертва едва ли успевала понять, что произошло. Подобные объявления иногда появлялись в газетах, и запуганный народ, пробираемый ознобом ужаса, узнавал о том, как именно это происходит, чего ожидать и опасаться. А уцелевшие чудом очевидцы распространяли повсюду свои свидетельства.

Ученые в бешеных ритмах принялись изучать этих существ и изобретать средства для борьбы с ними. Так как их число изначально было невелико, потерь тоже особо не наблюдалось. Тем не менее борьба велась, выход нашелся. Уж не знаю, помогало ли новое созданное оружие, но их число не увеличивалось, казалось, даже уменьшалось. С тварями боролись активно и серьезно. Все средства массовой информации кишели очередными новинками и усовершенствованиями для борьбы. Постоянно выходили новые законы, подтверждения и соглашения между разными сторонами и организациями. Что происходило на самом деле, знали только избранные.

Что касается простых людей, то они впали в панику. По ночам город вымирал. Из звуков можно было услышать только или редкое бурчание двигателя автомобиля или шорохи каких-то невидимых животных. Часто, глядя из окна, я наблюдала зыбкий дрожащий свет фонарей, что, как светочи жизни, рядом с моим домом освещали темную аллею. Свет серебристой дрожащей паутиной просачивался сквозь молочный вязкий туман. Он обрывками висел в атмосфере. Иногда мне казалось что там, за окном, я вижу другой мир… Настолько он становился чужим ночью.

Таково было мое частое занятие по вечерам.