Обратимость

- И ты поняла это только сейчас? – холодно спрашивает парень. – Теперь нельзя отменить сделку.

- С какой стати?

- Я дал слово.

Прыскаю:

- И что теперь?

- И то. Есть еще варианты?

- Да, Рита предлагает атаковать гнездо Аспида, и…, - вижу, как Рувер закатывает глаза, слышу его тихое рычание, и недоуменно кричу, - да ты же сам хотел, чтобы я передумала!

- Но не после того, как я договорился о сделке с твоей сумасшедшей крестной!

- Разве я могла об этом знать?

- Должна была, - взрывается парень и вдруг резко вскакивает из-за стола. Он подходит к столешнице, облокачивается об нее руками. Молчит и не двигается, только и делает, что тяжело, протяжно дышит.

- Я не хотела. Думала, так будет лучше.

Однако Рувер не отвечает. Все так же стоит ко мне спиной и не шевелится, вырубая расстояние между нами все больше и больше. Мне ужасно не по себе. Еще не угасла радость от того, что с ним все в порядке, как тут же мост, соединяющий наши мысли, вспыхивает и превращается в пепел. Я хочу подойти к парню, коснуться его спины, затянуть раны на его лице, руках и шее, но вместо этого сижу и пялюсь на свои кривые пальцы. И мне кажется, что ничего уже не будет хорошо, ничего уже не будет, как прежде. Если взволнован Рувер, если напуган он – дела, действительно, плохи. А это обозначает, что любой сейчас мой поступок бессмыслен и глуп.

- Сделка состоится, - неожиданно отрезает Рувер. Он не оборачивается, но я все равно представляю его крепко стиснутые зубы и холодный взгляд, - я попробую подделать записную книжку.

- Но мы…

- Нет никаких мы. Видалина назначила встречу только мне. И единственным человеком, прикрывающим мою спину, будет Рита.

- Что? Но я тоже должна пойти, - недовольно подрываюсь из-за стола, - речь ведь идет о моем отце!

- Я тебе все сказал.

- Ничего ты мне не сказал, - парень собирается уйти, но я грубо хватаю его за кожаную куртку и поворачиваю лицом к себе. Глаза Рувера чернее прежнего, однако, я не вижу в них былой злости. Почему-то на меня сваливается целая тонна волнения. – Что такое? Почему мне нельзя с вами?

- Потому что я не смогу выполнить все условия сделки, и это заметно уменьшит наши шансы на благополучный исход.

- Условия? – округляю глаза и непроизвольно выпускаю куртку парня из пальцев. – Ты пообещал ей что-то еще?

Он не отвечает. Смотрит на меня как-то странно, словно пытается запомнить каждый сантиметр моего лица, каждый локон моих волос, и это не просто сбивает с толку. Я вдруг отчетливо чувствую приближение дикой опасности.

- Что происходит? – не отрываю взгляда от парня. - Почему ты смотришь на меня так, будто прощаешься?

- Я не прощаюсь.

- Тогда что ты делаешь?

- Какая разница? – неожиданно отрезает ровный голос, и мы с Рувером одновременно поворачиваем головы в сторону выхода. – Главное, он знает, как спасти твоего отца. Что может быть важнее? - Рита стоит на проходе, крепко сжимает перед собой руки. Ее взгляд серьезный, обеспокоенный, чего не скажешь о позе и тоне, которым она старательно протягивает слова. – Выдвигаемся утром?

- Да. - Рувер отстраняется и больше на меня не смотрит. – Я тебя разбужу.

Он уходит, а я даже не знаю, что чувствовать. Интуиция определенно подсказывает мне, что грядет нечто плохое. Очень плохое. Но как я могу избежать этого, если не понимаю, о чем идет речь? Пронзаю сестру недовольным взглядом и спрашиваю:

- Зачем ты так? Я должна была с ним поговорить.

- А смысл?

- Что значит, смысл? Я не могу остаться, не могу пустить все на самотек. С какой вообще стати спасать моего отца пойдете только вы? Рита, ты ведь прекрасно понимаешь, как дико это звучит.

- Возможно, - она пожимает плечами. – Но он ведь сказал, что ты можешь пострадать, значит остаться – не такая уж и плохая идея.

Сначала хочу возмутиться, спросить, какого черта она вообще подслушивала наш разговор, но затем вспоминаю, что сама частенько занимаюсь этим делом, и усмиряю пыл.

- В любом случае, я не буду сидеть дома. – Решительно вскидываю подбородок. – Даже если мне грозит опасность, это ничего не меняет. Тоже самое можно сказать и о тебе, и о Рувере. О ком угодно! Никто не защищен!

- Но мы можем сражаться.

- Я тоже могу! Дайте мне шанс. Я ведь выстояла в лаборатории, справилась.

- И что? Один раз? Знаешь, сколько мы бежим от Аспида, знаешь, сколько мы убили венаторов?

- Какое это имеет отношение к моему отцу? Даже если бы я была калекой, я бы все равно пошла за ним! Неужели это не очевидно?

- Но это глупо! Ты хочешь умереть?

- А ты что ли этого хочешь? – недовольно подлетаю к Рите и пронзаю ее свирепым взглядом. – Ты тоже можешь умереть! И Рувер может! Только моя смерть хотя бы будет оправдана. А вы? Как вы вообще объясняете свой порыв? Скинете все на меня? Да? Ради меня? Так вот не надо! Вы запрещаете мне помочь, и считаете это правильным? Господи, это ведь так глупо! У меня, наконец, появилась возможность сделать хоть что-нибудь, а я выслушиваю ваши никому ненужные приказы.

- Это не приказы.

- Тогда что это? Объясни мне, что это такое? Ты же говорила о доверии, о поддержке. Где все это сейчас? Где?

- Я просто больше не могу так с ним поступать.