Обратись к Бешеному

В тот же момент из-за портьеры выскочили двое здоровячков: один с нунчаками, другой – с кастетом, и с криками:

– Ах, ты, сучара!

– Тебе конец! – лихо бросились на него.

Других слов произнести они не успели: Бешеный вновь выпрыгнул вперед им навстречу и своим коронным двойным «маваши» сбил обоих на пол. Один получил удар ногой в голову, второй – удар кулаком в солнечное сплетение.

Опустившись после прыжка на обе ноги, Бешеный приготовился к нападению из-за двери, но та вдруг распахнулась, и в ней показался Константин с двумя сотрудниками, прикрепленными к ним генералом Сковаленко.

– Как ты, братишка? – спросил Константин.

– Все-таки не послушал меня? – Савелий укоризненно покачал головой.

Константин взглянул на лежащих, увидел Толика-Монгола:

– А уши-то у него действительно оттопыренные, – усмехнулся он.

– Сколько их было? – спросил Савелий, кивнув в сторону двери.

– Пятеро…

– Надеюсь, все живы?

– Конечно! Минут через пять оклемаются, – заверил Константин. – Что, братишка, линяем отсюда? – предложил он.

– Вы – да, а мне еще нужно пообщаться с ним, – он взглянул на бесчувственное тело своего противника.

– Уверен, что мы больше не понадобимся?

– Уверен! – Савелий повернулся к сотрудникам: – Спасибо за помощь, ребята!

– Пустяки… – отмахнулись те. – Мы пошли?

– Да… Созвонимся, Костик…

***

Осмотрев «поле боя», Бешеный с грустью покачал головой: почему-то вновь вспомнился Афганистан. Савелию часто снятся кровавые эпизоды той неправедной войны, и чаще всего полные ненависти глаза афганки, с которой ему пришлось столкнуться на одной из горных дорог Кандагара. Савелий никогда, даже в мыслях, не списывал ее смерть на войну. Для него ТА афганка не была женщиной: она была врагом, который пытался убить его и его друзей. Ему просто удалось ее опередить…

Тогда почему именно она чаще всего появляется в его видениях? Ведь за то время, которое он провоевал, там он повидал столько смертей, порой действительно безвинных: стариков, женщин, даже детей…

Так почему именно эта афганка является к нему? Тем более, что невиновной ее никак не назовешь. И старик, сидящий рядом с ней в машине, может, даже ее отец, и она сама хотела убить его. Расстрелять его группу. Ведь задумайся тогда Савелий на долю секунды: стрелять или нет, и вполне возможно, что она бы успела дать очередь из израильского УЗИ и отправила его самого на тот свет!

Как-то, после одного из ее посещений, Савелий пытался самому себе ответить на этот вопрос, но так и не смог. Вот и сейчас, несмотря на то, что он не спит, несчастная афганка вновь «посетила» его. Он даже застонал от нахлынувшей тоски. Сколько можно? И вдруг осенило! За все время войны Бешеный действительно видел много различных смертей, но ТА афганка была первой, которой он взглянул прямо в глаза перед ее смертью.

Совсем неосознанно мозг Савелия олицетворял ее глаза, полные ненависти к нему, как к захватчику, с ТОЙ, афганской, войной! Почему-то после этого осознания ему стало легче, словно ЭТА афганка, являясь и являясь к нему, хотела только одного: он, Савелий, лишивший ее жизни, должен искренне признаться самому себе, что на той войне ни его страна, ни коммунистическая партия, ни советские солдаты, а ОН, именно ОН, явился на ее Родину как завоеватель-захватчик!

Савелию даже показалось, что едва он мысленно произнес эти слова, глаза ТОЙ афганки перестали извергать ненависть, а взглянули на него со вселенской печалью: ОНА навсегда прощалась со своим убийцей. ОНА – простила его!..

Да, ему стало легче…

«Я пережил Кандагар,

Раны, потери и боли,

Страшный, кровавый угар,

Цепкие лапы неволи.

Время шального огня,

Время отчаянья злого,

Ты вынуждаешь меня

Силу доказывать снова.

Смерть обошла стороной,

Черным крылом не задела,

Хлопотно драться со мной

Вам за неправое дело!

Кто на высоты свобод

Смеет идти в наступленье?!

Нет, не заставить народ

Снова стоять на коленях!

Эй, озверевшая рать,

Я не доступен для смерти!

И не надейтесь «убрать» -

Хлопотно это, поверьте!» 1

Когда Толик-Монгол пришел в себя, он мутными глазами осмотрелся вокруг, увидел тела своих повергнутых приятелей, потом взглянул на Савелия, который специально снял с себя футболку, чтобы засветить наколку: физически добивать противника не входило в его планы.

– Это ты их? – спросил Толик-Монгол.

– А ты как думаешь?

– А кто меня? – потирая затылок, спросил он.

– Догадайся с одного раза, – улыбнулся Савелий.

Толик-Монгол хотел что-то добавить, но тут увидел наколку на левом предплечье противника.

– Господи, так ты действительно Бешеный! – с восторгом воскликнул он.

– По удару узнал или наколку признал? – вновь усмехнулся Савелий.

– Но мне действительно сказали, что ты погиб!