Обратная сила. Том 3. 1983–1997

Она повесила трубку на рычаг и глубоко вздохнула, пытаясь сосредоточиться. Краем глаза заметила, что офицер опустил газету и пристально смотрит на нее.

— Вера? — раздался незнакомый и в то же время какой-то знакомый голос. — Малкина?

Она повернулась к мужчине, который уже встал с дивана и сделал шаг в ее сторону. Первое, что Вера, по выработавшейся за годы службы привычке, заметила — звание и род войск. Генерал-майор. Сухопутные войска. Второй взгляд — общий вид. За время, проведенное среди множества мужчин в форме, Вера Леонидовна научилась мгновенно отличать хорошо сшитый мундир, прикрывающий нескладную фигуру, от действительно красивого сложения. Здесь явно просматривалась заслуга мундира. Офицер в генеральской форме был невысок и неказист.

И только третий взгляд — на лицо.

— Господи! — ахнула Вера. — Алик!

Они бросились друг к другу, крепко обнялись, расцеловались. Олег Верещагин, или просто Алик, с младшей сестрой которого Вера училась в одном классе и очень дружила. Верещагины жили в соседнем доме, и девочки, если не гуляли, то постоянно торчали или у них, или у Малкиных.

— Я тебя сперва по голосу опознал, — смеялся Олег. — Слышу — и думаю: надо же, как на Верку-Примерку похоже, даже интонации те же, вот же как бывает… А потом всмотрелся и понял, что это ты и есть. Верка-Примерка! Ты хоть помнишь, кто тебе это прозвище придумал?

— Конечно, помню, — счастливо улыбалась Вера. — Ты и придумал. Ты всегда смеялся надо мной, когда я пыталась Катюхе что-то объяснить на примерах.

— Между прочим, ты всегда отлично объясняла, а я дурак был, смеялся, прозвище придумал. Если бы не ты, Катька вообще непонятно как до конца школы дотянула бы.

— Да ладно, — смутилась Вера, — не преувеличивай. Боже мой, боже мой, Алик, ты — генерал! Поверить не могу.

— Почему? — удивился Верещагин. — Я что, с детства производил впечатление недоумка? Обижаешь, Верка-Примерка!

— Да нет, я не об этом… Просто живешь все время с ощущением, что ты еще молод, что у тебя все впереди и ты все успеешь, а потом встречаешь ровесника, смотришь, как многого он добился, и понимаешь, что ты сам уже далеко не молод. Ну рассказывай же, где ты, как ты?

— Служу в мотострелковых войсках, год назад вернулся из Афганистана, три года там провоевал, за боевые заслуги получил генерала, теперь учусь в Академии Генштаба. Видишь, как у меня все просто. Живу у Катьки, пока учусь. Отучусь — получу новое назначение и уеду куда-нибудь далеко.

— У Кати? — удивилась Вера. — А она что, в Москве? Я не знала. Мы с ней в последний раз общались очень давно, я еще даже замуж не вышла. Я думала, она по-прежнему в Ленинграде живет.

— Переехала пару лет назад. Ее сын женился на москвичке, а та возьми и роди сразу тройню. Представляешь, в какой ужас они впали? — рассмеялся генерал. — У девчонки родители молодые еще, работают, а Катерина в горячем цеху всю жизнь, ей пенсия раньше положена, вот они и распределили обязанности: сваты Катькины завербовались на Север, деньги зарабатывать, чтобы троих мальцов тянуть, а сестра моя обменяла родительскую квартиру на «двушку» в Москве и помогает сыну и невестке с детьми. Ну, и я до кучи к ней пристроился. Временно, конечно.

Подумать только! Катерина — уже бабушка… Настроение у Веры резко пошло вниз: люди в ее возрасте внуков нянчат, а она все никак кандидатскую не защитит, как будто ей тридцать пять лет. Стыдоба! В пятьдесят два года диссертацию писать! Курам на смех!

— Теперь ты мне про себя доложи, — потребовал Верещагин.

— Про меня скучно, — вздохнула Вера. — Дочку замуж сегодня выдаю, свадьба в соседнем зале, и это, пожалуй, единственное, что в моей жизни действительно хорошо. Все остальное более чем посредственно.

— Замужем, значит?

— Не значит, — улыбнулась она. — Давно в разводе. А ты?

— В двух.

— Что — в двух?

— В двух разводах. Дважды предпринимал попытки, но обе неудачные.

— Почему?

— Им не понравилось, — весело ответил Верещагин.

— А тебе?

— А я-то что? Я с удовольствием. Люблю жениться! Наверное, высоту для атаки выбирал неправильно.

— Дети есть?

— Не случилось.

Вера посмотрела на часы. Минуты перетекают одна в другую, и уже совсем скоро ей нужно перезвонить Всеволоду Андреевичу и дать ответ. Что ответить? Очень страшно давать обещания, если нет твердой уверенности, что сможешь выполнить.

Олег бросил на нее внимательный взгляд из-под густых, почти сросшихся на переносице бровей.

— Проблемы?

— Да…

— Докладывай, — потребовал он. — Только коротко и четко, ну, я ж помню, ты умеешь.

Ликвидация Центра. Высказывание министра. Переделка уже написанной и готовой к защите диссертации. Отсутствие рабочего места. Разруха дома. Вывод за штаты. Безработица и грозящее безденежье. Сжатые сроки. Необходимость принять решение в течение ближайших сорока пяти минут.

— Подполковник Потапова доклад окончила, — грустно завершила Вера Леонидовна свое повествование.

— Доложите о боеспособности личного состава.

— Чего?

— Как у тебя с выносливостью? — Верещагин перевел свой вопрос на более понятный язык. — Сможешь работать с утра до позднего вечера, и шесть часов на сон? Каждый день.