Обратная сторона Европы (СИ)

– Немного настораживает сам факт того, что МКА не владеет полной информацией о здоровье и жизни людей, завербованных для тяжёлой работы вдали от родной планеты. Возможно, сыграло злую роль отсутствие доверительных отношений? К сожалению, наша передача ограничена по времени, мы не можем выяснить всех нюансов, но мы можем забить тревогу, – сделав паузу, она снова повернулась к капитану: – Егор, нам стало известно, что на Европе найдена разумная жизнь, что вы можете сказать по этому поводу?

Замигало зелёное табло.

– Моим первым желанием было скрывать это как можно дольше, но уже слишком поздно. Да, на Европе живут разумные существа – называются они меллы, это, насколько я понимаю, самоназвание. Это абсолютно беззлобные, дружелюбные, очень любопытные, обладающие паранормальными способностями, а также научившиеся в процессе эволюции объединять свои умственные усилия – то, что мы называем групповым разумом. И это ещё не всё. У них есть общая генетическая память, некое хранилище, откуда с ловкостью жонглёров они могут извлекать воспоминания о событиях любой давности. Эти существа уникальны и самобытны. Несмотря на свои способности, они почти беззащитны. Для них любая агрессия противоестественна, чего нельзя сказать о людях.

– Вы подвергались гипнозу или другим воздействиям со стороны инопланетян? – спросила Азарни.

– Нет, – ответил Егор не слишком уверенно, вспомнив случай с исчезновением Эстер. Очевидно, что меллы, заставив её позабыть о контакте, стремились таким образом изолировать себя от людей. Вреда же ей причинено не было. Поэтому уже с полной уверенностью в голосе он добавил: – Мне неизвестны случаи вражды со стороны меллов по отношению к людям.

– Вы сказали, что хотели бы скрыть от людей правду о разумной жизни на Европе. Почему?

– Из-за моего отношения к этому. Мы, наша команда, являемся невольными оккупантами на чужой территории. Нас никто не звал, от нас одни беды для меллов. Но сейчас уже поздно что-либо скрывать – это не защитит их. Наоборот, сейчас я собираюсь воспользоваться случаем и рассказать про агрессивные планы МКА по отношению к меллам, – решительно заявил капитан.

– Вы располагаете фактами подобной агрессии? – спросила Азарни.

– Безусловно. Это приказ на уничтожение меллов, полученный лично Сергеем Кедровым и Биллом Дэвисом – астронавтами, которые прибыли на МКС восемь с половиной месяцев назад.

– Протестую! – Гершмит соскочил со своего места, не в силах сдержаться, но тут же сел обратно.

– Сэр Гершмит, не стоит отрицать. Вам, наверное, отрадно будет узнать, что, по крайней мере, одна «вражеская единица» уничтожена согласно вашему приказу. Это мы тоже узнали от астронавтов, – сказала Азарни.

– Я не отрицаю, что издал подобный приказ, но вы ответите за то, что раскрываете секретные директивы! Я обладаю большей информацией, нежели вы. Астронавты находятся сейчас во власти гипноза и даже не замечают этого. Они перед лицом смертельной опасности. Вы знаете, что произошло с их предшественниками?

– Теперь знаем: они погибли все, – ответила ведущая.

– Да, они погибли, и виной тому – целое сонмище гипнотизёров недалеко от МКС! – Гершмит как будто не замечал, что в его голосе проскакивают визгливые нотки.

Неожиданно и как-то озорно подмигнуло зелёное табло над экраном (операторы, видимо, веселились на всю катушку):

– Ага, в двух кварталах. И у них конференция по вселенскому групповому разуму! – это ввернул ехидное словечко Крис Ковач, но сразу смолк, стоило капитану зыркнуть на него. Тем не менее, его замечание вызвало смешки в зале.

– У меня вопрос к сэру Гершмиту, – сказала Азарни. – Если вы так уверены в том, что именно инопланетяне убили астронавтов первой «Экспедиции», почему в это логово зла – иначе и не назвать! – была отправлена новая команда?

– Я уже, по-моему, не раз говорил, что мы мечемся в догадках и можем утверждать что-то только с известной долей вероятности. Далеко не все факты открылись сразу, – снова уклонился от прямого ответа Гершмит.

– Я правильно поняла вас: нет ни одного факта, подтверждающего виновность инопланетян в смерти астронавтов, есть только подозрения? – спросила ведущая, глядя Гершмиту прямо в глаза.

Он попал в ловушку и заметался. Стал просчитывать на несколько ходов вперёд как шахматист, желающий избежать мата. Если настаивать на существовании «фактов», то следует их перечислить. Возникает дилемма: либо сказать, что данная информация секретна, но в этом случае он лишь отдалит своё фиаско; либо придумать с ходу эти самые факты – опять-таки скользкий путь, хотя проверить им будет сложно... Тогда резонный вопрос – откуда он сам понабрался этих фактов? Спросят, и рухнут все построения. Нет, не подходит. Если признать, что нет фактов, но слишком много совпадений, из которых вытекает целая теория – да, вот так лучше всего.