Обратная сторона обмана (Тайные операции Моссад)

После того как контакт был установлен в первый раз, оперативные офицеры получали разрешение идти на любой обмен информацией, который мог бы предотвратить нападение на израильский объект.

Хотя Моссад старательно создавал впечатление, что еврейские объекты так же близки ему, как израильские, этого не было. На самом деле оперативным офицерам бесчисленное количество раз давали понять, что к их работе не относится защита евреев в той или иной стране – это дело властей этих стран. Никому и ни при каких обстоятельствах не разрешалось «засветить» источник для защиты еврейского объекта, если этот источник в один прекрасный день смог бы дать предупреждение о нападении на израильский объект.

В некоторых случаях были дополнительные ограничения, например, если считалось, что террористы входят в союз с другими группами, которые, возможно, смогут совершать антиизраильские теракты. Ограничение означало, то им нельзя передавать взрывчатку. В таких случаях обмен производился только на уровне общего обеспечения, прежде всего, как обмен документами.

Это все не было ново для меня. Я это изучал и соответственным образом обрабатывал запросы в моем отделе. В этой связи была заключена сделка с французской организацией «Action directe» («Прямое действие»). За сообщения о возможных нападениях на израильские объекты и израильтян они получили в обмен немало прекрасных чистых формуляров британских паспортов. Моссад позаботился о том, чтобы в «Action directe» думали, что они имеют дело с одной южноамериканской группой, которая хочет поменять с Израилем эту информацию на оружие.

«Мертвый» почтовый ящик для этих паспортов был устроен в одной телефонной будке в Западной Германии. Мы предоставили англичанам право побудить немцев на какие-то действия. Возможно, им следовало бы установить слежку за человеком Моссад и потом арестовать людей из «Action directe», когда последние будут забирать паспорта. Эфраим не хотел, чтобы в «Action directe» думали, что они обмануты их «южноамериканскими» партнерами. Если они решат так, то попытаются убить курьера, который на самом деле был офицером Моссад. Потому Эфраим предупредил «Action directe», что бы те не думали, что их заманили в ловушку, и не мстили бы израильтянам из-за того, что те их подставили.

Эфраим, как, кстати, и я, надеялся, что этот случай, даже если Моссад непосредственно, как говорится, не крал овечку, покажется для англичанина очень неприятным. В любом случае, мы знали, что для того, чтобы сломать влияние Моссад на правительство потребуется долгий процесс. Даже история с паспортами планировалась за месяц. Террористам было объяснено, что нужно время, чтобы все подготовить. Так было выиграно время, что бы получить сведения и внести свой вклад в сделку.

У англичанина не было слов, когда я ему все это рассказал. – Вы хотите войти в контакт с нашими людьми или как?

– Я позвоню Вам через пару дней. Если у Вас будут ко мне вопросы, Вы сможете передать их мне. Если я смогу, то скажу Вам заранее, когда я приду, хотя я действительно не верю, что это получится. Он не ответил. Я заметил, что он сам точно не знает, как ему теперь поступить.

Я повесил трубку и позвонил иорданцу. – Могу я поговорить с генералом Зухиром? Это Иса.

– Минутку, пожалуйста, господин Иса. По голосу женщины я понял, что она знает, как это важно. – Господин Иса? Это Лоррен. Генерал сейчас будет говорить с Вами.

Это получилось лучше, чем я думал. Я знал, что если бы Муса, мой инструктор по оперативной работе и нынешний шеф службы безопасности в Европе, увидел сейчас меня, то он мной очень бы гордился. Но намного лучше было как раз то, что он меня не видел, иначе я быстро отправился бы полежать в морг с пулей 22-го калибра в голове.

– Алло, Иса, как поживаете?

– Хорошо, а Вы?

– Хорошо. Я готовлюсь к Рамадану. Вы это знаете.

– Конечно. Надеюсь, пост будет легким для Вас.

– Спасибо. Что Вы решили?

– Что мне сказать? Меня всегда захватывала возможность немного поездить по миру.

– Это означает «Да»?

– Да.

– Великолепно. Я скажу моим людям, а потом мы выйдем на Вас. Мы еще сможем найти Вас на этом же месте?

– Да. Но у меня почти кончились деньги. Если я вскоре не получу ничего, то мне придется уехать.

– Куда Вы собираетесь ехать? Этот вопрос меня совершенно не устраивал, указывая на то, что, возможно, это продлится пару дней. Прежде всего, я был ошеломлен; меня удивило, как расслабленно, спустя рукава занимаются этим делом. Возможно, я просто привык к очень агрессивной разведке, которая сразу хватается за любую возможность, за любое дело, в конце концов, видя в этом, возможно, шанс для прогресса в личной карьере.

Генерал не относился к такому типу людей. Он был настоящим солдатом, он делал то, что считал правильным, не принимая решений за других людей, не являвшихся его подчиненными.

Я был раздосадован и даже не старался это скрыть. Мне стало ясно, чего хотел добиться Эфраим, бросив меня в эту ситуацию без денег: я должен был полностью положиться на успех своей миссии. За это я его возненавидел.