Обратная сторона смерти

Татьяна не верила, что у Марка, у этого Марка, имеется мамочка. Точнее, конечно же, какая-то женщина произвела его на свет. Но у Марка реального не может быть мамочки, как у Марка книжного. Потому что таких совпадений просто не бывает!

Значит, маньяк ее обманывает. Значит, это часть его ужасной игры. Вернее, его «романа», который он своей садистской волей из разряда фикции перевел в разряд реальности.

Журавская не стала уточнять, что за сюрприз, хотя, кажется, собеседник добивался именно этого. Не услышав желанного вопроса, маньяк молчал, а Татьяна посмотрела в окно. Они все еще неслись по трассе, хотя скорость и уменьшилась. Скоро им предстояло въехать в черту города.

Куда похититель везет ее?

– Хотите знать, куда я вас везу? – угадав мысли пленницы, спросил имитатор. – Не бойтесь, не на кладбище и не на заброшенную скотобойню!

Он читал ее роман внимательно – именно на кладбище Марк, тогда еще подросток, совершил свое первое убийство. А на скотобойне устроил настоящую кровавую баню, только жертвами были не животные, а люди.

– Я ведь отлично играю свою роль шофера издательства, да? – произнес маньяк, явно напрашиваясь на комплимент. Но Татьяна такого удовольствия ему не доставила.

– Знаете, почему вы приняли меня за присланного за вами водителя, Татьяна Валерьевна? Да потому, что, являясь, по моему мнению, лучшей писательницей не только в России, но и в мире, вы крайне ненаблюдательны. Вернее, как и все люди, мыслите шаблонно, в рамках положенного. Хотя, как гласит эпиграф культового сериала, «истина где-то рядом». В буквальном смысле, уверяю вас! Надо только обернуться, присмотреться и увидеть вещи в подлинном свете. Обернитесь и посмотрите вокруг себя!

Татьяна покосилась на корзинку, что, кажется, не ускользнуло от внимания Марка, ибо вызвало у него бурный приступ веселья.

– Правильно, вы видите корзинку, набитую потрохами секретарши-зануды. Ну и парочкой профессорских органов. Впрочем, я не заставляю вас их рассматривать. Потому что после того, как мы с вами завершим наше общение, я поеду домой, к мамочке, и приготовлю ей чудный ужин!

Журавская благоразумно не стала спрашивать, из чего именно он будет готовить чудный ужин. Хотя и так было понятно. Марк Шатыйло был большим любителем человечины.

– Однако вы недостаточно еще посмотрели! Точнее, смотрели, но не туда, куда надо. Ведь важно еще и направление, Татьяна Валерьевна! Ну ничего, во время игры вы это поймете. И сразу скажу: в ваших способностях я не сомневаюсь. Иначе бы и не затеял свою игру, этот роман вживую…

Татьяна вздрогнула, потому что высказанная маньяком мысль совпала с тем, что думала и чувствовала она сама.

– Потому что ставка в этой игре – больше, чем жизнь. Ставкой в моей игре является истина! А она, разрешу себе повториться, где-то рядом, практически у вас под носом. Мне, честно говоря, не хочется, чтобы в финале нашей игры, вернее нашего замечательного романа, причем подчеркну – романа отнюдь не в эротическом, а исключительно в литературном смысле, ваши внутренние органы оказались бы вот в такой милой корзинке. Но я буду вынужден сделать это, если вы проиграете. Если вы не сумеете задействовать ваш мощный интеллект. Если вы не проявите своих гениальных способностей королевы детективного жанра…

Негодяй упивался своей речью, а Татьяна сухо перервала его неожиданным вопросом:

– Это ведь вы были в туалете в красных туфлях на каблуках? И как, лодочки вам ноги не натерли?

Похититель смешался, а затем злобно воскликнул:

– Не сбивайте меня! Потому что игра идет по моим правилам! Роман может писать только один человек, и в данном случае его автор я!

– Почему вы решили, что игра идет по вашим правилам? – спросила Татьяна. – Кто вам это сказал? Вы же сами сейчас играете по моим правилам. Потому что стали Марком Шатыйло с привычками и повадками, какими наделила его именно я. Так что можно сказать, вы играете по моим правилам!

Она знала, что несет чушь, однако надо было действовать по принципу Шехерезады – говорить, говорить, говорить. А  в итоге остаться в живых.

И, кажется, ее возражение произвело на маньяка большое впечатление, потому что тот молчал, явно переваривая услышанное. И Татьяна добавила:

– Кстати, вы не правы, утверждая, что роман может писать один человек. Роман могут писать и два, и три автора, и десять человек. И вообще порой книга издается под чьим-то именем, в то время как ее создателем является некто иной.

– Но вы ведь подобным не грешите? – хрюкнул Марк.

Детективщица, уловив в его голосе торжество, напряглась. Неужели она что-то упустила? Неужели недооценила противника?

– Считаете себя самой умной, Татьяна Валерьевна? Впрочем, не напрасно считаете. Я же ловко подвел вас к мысли, к которой и хотел подвести. Вы отреагировали именно так, как мне нужно.