Обратная сторона. Том 2

– Ты поливай, а я буду мыть, – Даяна улыбнулась, разглядев растерянность на лице Данинджера. Видела ли она прежде, как он стесняется? Видела ли, как краснеет? Нет, Данинджер из Вашингтона был всегда уверен в себе. Но Данинджер из этого дома… Господи, он словно снова стал мальчишкой. И это… Это было необычно. Даяна почувствовала, как их руки случайно соприкоснулись.

– Знаешь, – спешно сказала она, – думаю, я справлюсь здесь и сама, а ты иди приберись наверху, там пыльно и много пауков, а я… Черт, думаю, я очень сильно боюсь пауков! – она снова улыбнулась, всем своим видом давая понять, что хочет побыть одна.

Данинджер понял, потому что хотел того же. Подниматься наверх не хотелось, но что-то тянуло его туда.

Когда Даяна закончила с приготовлением ужина, она поднялась в комнату Данинджера, почти уверенная, что найдет его там. Он лежал на своей кровати. Глаза его были закрыты.

– Уэл? – Даяна осторожно коснулась его плеча. – Уэл, ты спишь? – она отметила, что постельное белье хоть и пахнет нафталином, но пыли на нем уже нет. Не было пыли и на столе. Котел медленно прогревал дом, и в глубине строения что-то постоянно пощелкивало, шуршало.

– Это крысы, – сказал Данинджер, заставив Даяну вздрогнуть. – Они бегают между стен, и от этого кажется, что дом живет своей жизнью. – Даяна поежилась. На окна давила тяжелая, морозная тьма. За стеной снова послышался слабый шорох. – Отец выращивал картофель, и мы хранили его в подвале возле дома, так что крыс здесь раньше было очень много. Летом они обычно не забирались в дом, но зимой предпочитали греться между стен. У отца была аллергия на кошек, иначе бы здесь был целый питомник, а так приходилось ограничиваться крысиной отравой и мышеловками. – Даяна увидела, как губы Данинджера дрогнули в легкой улыбке. – Помнишь, когда я поступал в ФБР, у меня по стрельбе был один из самых лучших показателей? Я сказал, что это просто, наверное, талант, но на самом деле я научился стрелять здесь. Один из старшеклассников купил старый «Додж», а у отца в амбаре валялась куча запчастей, о которых он не помнил, так что я выменял у старшеклассника мелкокалиберный револьвер на эти запчасти и от нечего делать охотился на крыс, когда отца не было дома. Этот же старшеклассник покупал мне патроны. Кажется, его звали Мэт. Да. Мэтью Райерсон, – Данинджер снова улыбнулся. – Он бы тебе понравился. Чем-то похож на Хэлстона, только необразованный. Мог разобрать и собрать двигатель доджа, но с трудом вспоминал таблицу умножения. Не знаю, что с ним случилось. Наверное, живет где-то здесь. Мы с ним никогда не дружили. Я был младше, да и… В общем, чисто деловые отношения. – Он поднялся с кровати. – Я так понимаю, ужин готов?

– Или обед, – Даяна пожала плечами. – Не знаю. В последние дни жизнь вообще встала вверх дном.

Они спустились на кухню. Дом прогрелся, но было все равно прохладно. Данинджер растопил старый камин. Движения его были ловкими и уверенными. Даяна видела, как он спустился в подвал, взял топор и охапку сухих дров, затопил камин и, пока тот разгорался, разрубил во дворе несколько заиндевелых чурок. Он вернулся в дом, принеся с собой холод и какое-то ощущение нереальности происходящего. Адвокат, который ездит на последней модели «Мерседеса», одевается в сшитые на заказ костюмы, орудует во дворе топором, как сельский житель. Да присяжные подняли бы его на смех, узнай они эту обратную сторону. Это как если бы корова бросила вызов оперному певцу. И неважно, как громко она бы мычала. Корова осталась бы коровой.

– Ты не перестаешь меня удивлять, – призналась Даяна, когда они сели за обеденный стол.

От камина пахло дымом, но вместе с дымом появлялось тепло.

– Когда зимы были особенно холодными, отец часами сидел у камина и читал старые журналы и газеты, – сказал Данинджер, принимаясь за ужин. – Зимой здесь вообще было нечего делать. Только чисти дороги от снега да занимайся внутренним ремонтом дома. Вот летом все менялось. Иногда мне до сих пор снятся эти чертовы картофельные поля. К десяти годам я так ненавидел это, что мечтал только о том, что когда вырасту, то исключу из своего рациона все, что связано с картофелем.

– Но не исключил, – Даяна сдержанно улыбнулась. Приготовленная еда показалась ей пресной и безвкусной. И еще этот запах дыма…

– С годами воспоминания притупляются, – Данинджер пожал плечами. – Остаются лишь запахи, звуки, какие-то отдельные картинки. – Он ненадолго замолчал, но Даяне показалось, что больше он не произнесет ни слова. Ни сегодня, ни завтра – вплоть до того дня, пока они не уедут отсюда. – Знаешь, у меня был всего один костюм, – неожиданно сказал Данинджер. – Отец купил его, когда мне исполнилось шестнадцать, надеясь, что я больше не вырасту, но к семнадцати костюм был мне так мал, что его пришлось продавать.