Читаем Обратная сторона власти. Прощание с Карнеги, или Революционное руководство для марионетки полностью

Я полагаю, что большинство людей с удовольствием предпочли бы испытывать ощущение своей власти и компетентности, даже если бы это чувство не сопровождалось обладанием внешних атрибутов власти, богатства, контроля и влияния. Я также полагаю, что большинство из нас пытается искать это ощущение власти там, где его труднее всего найти, и при этом игнорирует источники власти, базирующиеся на сотрудничестве: эти источники сокрыты в наших сердцах, телах и умах,

И снова зададимся вопросом: что есть в Алексе такого, что дает ему ощущение своей власти, если не деньги, не собственность и не внешние атрибуты власти? В чем состоит разница между Алексом и Борисом? Быть может, Алексу просто везет? Быть может, дело в его воспитании? Может, он таким родился? Если вы зададите им обоим эти вопросы, ни один из них, вероятно, не сумеет вам ответить.

Люди вовсе не всегда осознают, что порождает у них ощущение власти и благополучия. «Способность расплачиваться со своими долгами». «Влюбленность». «Знание приемов самообороны». «Хорошее образование». «Отсутствие необходимости беспокоиться о деньгах». «Получение более выгодной работы». Вот наиболее распространенные ответы на вопрос: «Что могло бы вызвать у вас ощущение своей власти?» Люди также осознают, что это лишь частичные ответы и что для постоянного ощущения своей власти и благополучия требуется нечто более глубокое и всеобъемлющее. Но что это такое, далеко не очевидно. Несомненно, отчасти помогает отсутствие подавляющего нас Критикующего Родителя; важны и такие понятия, как вера, безопасность, умение принимать себя таким, как есть, или любовь, но эти варианты не могут удовлетворить нас полностью. Ответ на этот вопрос сложен и, безусловно, не до конца ясен. Что помогает нам почувствовать удовлетворение и дарует устойчивое ощущение власти и почему чувства Бориса и Алекса настолько отличаются друг от друга, является тайной, которую мы попытаемся разгадать в следующей главе.

Глава 4

Грамотность в вопросах власти. Понимание власти и мифы о ней

Физическая власть — мощность — хорошо исследована учеными. Она поддается точному измерению и может быть вычислена с точностью до долей эрга — единицы измерения физической энергии. Мощность двигателя или энергетический потенциал, заключенный в плотине, электрической батарее, витой пружине или водяном паре, может быть легко определен с помощью формул и вычислений, которыми владеет любой старшеклассник. Однако человеческая власть не столь хорошо изучена. Мы знаем, что одни люди более влиятельны, чем другие, и имеем некоторое, весьма смутное представление о том, почему это так, однако переменные, ответственные за эти различия, понимаются нами плохо: они не поддаются точным измерениям и вычислениям.

Мы знаем, что в физике мощность зависит от силы и расстояния, на которое распространяется эта сила. Вероятно, именно это знание и ответственно за тот факт, что мы склонны рассматривать человеческую власть в аналогичных терминах: мы определяем ее тем, насколько далеко мы можем двигать что-то (или кого-то), что находится вокруг нас.[2]

До того как Исаак Ньютон вывел количественные законы движения и разработал научную механику, люди использовали механические устройства, лишь руководствуясь своей интуицией — подобно тому как большинство людей обращается с механическими приборами и до сих пор. Если нам нужно передвинуть крупный объект, например ствол дерева, мы поднимаем один его коней и толкаем его от себя, а затем отходим в сторону и смотрим на результат своих усилий. Таким образом нам обычно удается приблизительно определить, сколько человек и какое оборудование потребуется, чтобы переместить этот объект туда, куда нам нужно.

Если проблема оказывается более сложной, наши интуитивные догадки могут нас подвести. Какой длины пандус необходим для того, чтобы закатить этот ствол в кузов грузовика? Какой толщины должен быть этот пандус? Некоторые люди могут интуитивно решать и такие задачи (это иногда называется «механическими способностями»), тогда как интуиция других не срабатывает. Однако любой человек может научиться пользоваться измерениями и формулами, чтобы точно вычислить, какой угол наклона, длину и толщину должен иметь пандус, с помощью которого мы могли бы выполнить эту операцию. Информация о том, как производить такие вычисления, нам доступна, и этому знанию можно обучать других и обучиться самому, поскольку переменные, связанные со сферой физических сил и мощностей, известны и поддаются измерению.

Грамотность в вопросах власти

Я верю, что в будущем власть людей, и не только физическая, станет настолько же ясно понимаемой, как физическая сила сегодня. На сегодняшний день, однако, понимание человеческой власти является чисто интуитивным; некоторые люди превосходно чувствуют ее, но никто не понимает ее феномен как научный.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Психопатология обыденной жизни. Толкование сновидений. Пять лекций о психоанализе
Психопатология обыденной жизни. Толкование сновидений. Пять лекций о психоанализе

Зигмунд Фрейд – знаменитый австрийский ученый, психиатр и невролог, основатель психоанализа. Его новаторские идеи, критиковавшиеся в научном сообществе, тем не менее оказали огромное влияние на психологию, медицину, социологию, антропологию, литературу и искусство XX века. Среди крупнейших достижений Фрейда: обоснование понятия «бессознательное», разработка теории эдипова комплекса, создание метода свободных ассоциаций и методики толкования сновидений.В настоящем издании собраны самые значимые и популярные труды философа: «Психопатология обыденной жизни», «Толкование сновидений» и «Пять лекций о психоанализе». Философские трактаты как нельзя лучше отражают позицию автора и дарят читателю возможность оценить творческое наследие Фрейда.

Зигмунд Фрейд

Психология и психотерапия
История современной психологии
История современной психологии

Книга посвящена истории современной психологии — с конца XIX столетия и до наших дней. История психологии изложена здесь в виде очерков по сформировавшимся направлениям и научным школам мышления. Каждая из психологических школ рассматривается как течение, вырастающее из исторического контекста, а не как нечто независимое или изолированное, а каждое направление рассматривается с точки зрения его связи с предшествующими и последующими научными идеями и открытиями. Еще одной особенностью этого издания является включение дополнительного материала, касающегося личной жизни видных психологов, — он иллюстрирует воздействие их жизненного опыта на последующее развитие ими идей. Издание снабжено необходимым методическим материалом научно-справочным аппаратом, что позволяет использовать его как учебное пособие, и будет интересно широкому кругу читателей.В США данная книга выдержала шесть изданий и является одним из популярнейших учебников для колледжей и университетов.

Дуан Шульц , Синдия Шульц

Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука