Обратная сторона заклинания

— Твои глаза вспыхнули алым огнем, — с довольным видом улыбнулся он. — Моя кровь.

Хотелось рвать и метать. Поколотить наглого демона. Растерзать его на клочки и почувствовать свободу. И хотя что-то внутри ворочалось, заставляло испытывать чувство собственности по отношению к этому нагло ухмыляющемуся мужчине, в то же время я понимала — его убийство превратит меня в такое же чудовище.

— Еще немного, и рога начнут расти. — Он издевался с блаженной улыбкой на губах. — Из тебя получится миниатюрная огненная акатэ.

— Кто? — Я все же повелась на провокацию и принялась ощупывать ладонями голову.

— Акатэ — обращение к лицам женского пола в Темном мире, — удовлетворил мое любопытство собеседник.

Об этом в книгах, выданных вииром Риднеем и лордом Феймосом, не говорилось ни слова. То есть рассказывалось об облике женщин-демонов, но кто кого и как называет, не сообщалось. Впрочем, тонкости этикета Темного мира меня мало волновали.

Огненный вызвался проводить меня до ворот академии, но я отказалась и решила проконтролировать возвращение беззаботно прогуливающегося демона в Лабиринт. Страшно представить, чем бы он занялся, избавившись от моего общества. Тем более что образ кокетки навязчиво возвращался в мысли. Оставить темного одного в городке совесть не позволяла. И чувство собственности. Потому что в нем моя кровь, и я не желаю ею ни с кем делиться!

Расплатиться мне мужчина не позволил. Попросил показать монеты, принятые в обороте, и положил на стол сверкнувшие новизной кругляки. Хотела взять и рассмотреть поближе, но не успела, деньги мгновенно приняли знакомый вид.

Утром над территорией академии раздался печальный звон. Мрачный, плачевный, ритмичный, он прозвучал в полнейшей тишине. Я к этому времени уже успела одеться и собиралась выходить из комнаты. За дверью раздались голоса, и я поспешила присоединиться к торопящимся адептам. Обрывки фраз помогли понять причину произошедшего.

— Утром?

— Думал, позавтракать успеем.

— Родители еще вчера прибыли.

— Откуда знаешь?

— Сам видел, как из портала выходили. Их ректор Усток встречал.

— Говорят, лорда Феймоса не было.

— Зато сегодня будет обязательно.

— На панихиду собираются? — дернула за рукав самого говорливого адепта, ставшего свидетелем прибытия родителей Эрика.

— Ага. Родственников человек двенадцать прибыли. Один дед такой старый, что его под руки вели, — охотно отозвался он. — Эрик у них наследник титула был. Теперь все перейдет к младшей ветви. Вот родственники и поторопились показать скорбь.

Судя по выражению лиц вокруг, никто не верил в искренность чувств дальней родни. Впрочем, сами адепты испытывали различные эмоции, но вряд ли их можно было назвать искренними переживаниями. Наверное, я единственная из всех горевала о смерти молодого парня.

Лорд Феймос постарался придать гражданской панихиде торжественный и печальный вид. Он говорил искренне, верилось каждому слову. В рядах адептов, склонивших в знак уважения головы, не раздавалось шепотков, как обычно бывало во время больших собраний. Главный холл вместил всех желающих попрощаться с Эриком.

Родных парня я вычислила легко. Они стояли поодаль, одетые в темные одежды. На камзоле иссиня-черного цвета у упомянутого деда сверкали награды — усыпанные драгоценными камнями звезды, банты, ромбы. Я не знала их значения, слишком высокие ордена, но, видимо, старший Логар оказал королевству значительные услуги. Он единственный, у кого в глазах стояли слезы.

Даже родители, которые находились непосредственно у гроба, смотрели безучастно. Похоже, до них еще не дошла глубина их утраты. Иногда встречается странная реакция в первые дни трагедии. Разум не может допустить случившегося или стремится защититься от постигшего несчастья. Старый Логар из-за прожитых лет и близости собственной смерти сильней всех прочувствовал боль утраты наследника.

Слова лорда Феймоса, произносимые тихим проникновенным голосом, разносились над головами адептов. Он вспомнил личные заслуги Эрика, рассказал о его надеждах, каким видели его будущее преподаватели и родные. Основатель академии выражал соболезнования искренне, от всего сердца. Многие девчонки плакали, я тоже. Когда подошла очередь прощаться, выстроилась длинная процессия. Всем хотелось положить ладонь на крышку гроба и сказать последнее «прощай!». А потом родные остались одни в главном холле.

Я вышла на широкое крыльцо и посмотрела в небо, больше не сдерживая слез. Теперь дар силы Эрика перейдет к кому-то из потомков. Замечательное наследие оставил после себя светлый маг.

Вокруг меня толпились студенты, никто не торопился в столовую. По рядам прошел слух, что первые два занятия отменили из-за панихиды. В столовой при таком наплыве желающих места не найдешь. Что делать мне и вовсе не понятно, пока лорд Феймос занят с Логарами. Впрочем, там же поблизости виднелась седая макушка ректора Устока.