Обратно в СССР

Эту песню я слышал, но только, естественно, в записи. Пожалел, что нет видеокамеры, даже нет моего мобильного телефона, чтобы заснять живое выступление. Эх…

После этой песни Высоцкого попросили спеть ещё одну, затем ещё… В ответ на очередную просьбу он стал отнекиваться:

– Товарищи, уже в горле пересохло… Спасибо, а что это? Водка? Хм… Ну ладно… А ничего, приличная… Марина, это первая за вечер, не смотри так на меня, любимая. Опять вам спеть? Ребята, вон композитор сидит скромно в уголке, пусть он что-нибудь споёт.

Я увидел, как все обернулись в мою сторону, и непроизвольно вздрогнул.

– Давай, давай, – уже обращаясь на «ты», подбодрил меня бард. – Вот, держи инструмент. Можешь ведь спеть из репертуара «Весёлых ребят», что сам сочинил.

– Дык… Там песни такие, эстрадные. Мне кажется, тут что-то другое нужно исполнять.

– А у тебя больше ничего нет?

Мне показалось, что в голосе Высоцкого промелькнула нотка разочарования, и я, взбодрённый энным количеством выпитого, нагло заявил, вспомнив крылатую фразу из фильма «Интервенция», как раз с Высоцким:

– Ну почему же, имеется кое-что. «Вы просите песен? Их есть у меня!»

Быстро подстроил гитару под себя и, стараясь не глядеть на собравшихся, затянул одну из моих любимых из репертуара «ЧайФа»:

А не спеши ты нас хоронить,
А у нас ещё здесь дела,
У нас дома детей мал-мала,
Да и просто хотелось пожить…

Песня мне нравилась не только тем, что реально брала за душу, но и своей нарочитой простотой. Пресловутые три аккорда, не нужны никакие голосовые экзерсисы, и вообще подходит для хорового исполнения, особенно в компании поддатых слушателей. Неудивительно, что вскоре гости начали подпевать мне в припевах.

Когда я последний раз ударил по струнам, раздались сначала жидкие, а затем более стройные аплодисменты.

– Твоя песня? – спросил Высоцкий.

– Ну-у-у… Получается, что так.

– Мне понравилось. Есть ещё что-нибудь?

Я подумал, что от ещё одной преждевременно исполненной песни в будущем особо не убудет, а потому решил спеть бутусовскую «Прогулки по воде». Аккорды к ней я знал давно, а как раз за пару месяцев до того, как кануть в прошлое, занялся изучением проигрыша вступления. После недели мучений выяснилось, что не так страшен чёрт… Как говорится, ловкость рук – и никакого мошенничества. Главное, сейчас быстро освежить память и не сбиться.

Проигрыш более-менее получился, и я с более лёгким сердцем запел:

С причала рыбачил апостол Андрей,
А Спаситель ходил по воде,
И Андрей доставал из воды пескарей,
А Спаситель – погибших людей…

Приятно, чёрт возьми, наблюдать на лицах людей такие эмоции! В глубине-то души я понимаю, что всего-навсего перепел не принадлежащий мне хит, но тем не менее меня в этот момент переполняло чувство глубокого удовлетворения, как говаривал товарищ Брежнев.

– Сильно, – констатировал Владимир Семёнович. – А почему не выступаешь? Наберётся у тебя песен на альбом?

– На альбом-то наберётся, но не моё это – петь и выступать, да и тексты, сами понимаете, вряд ли одобрит цензура. Лучше уж я буду книги писать, а петь – так, для развлечения, как сейчас.

– Смотри, а то у Марины есть связи во Франции, можно и там будет, если что, пластинку выпустить.

– Эдак я, Владимир Семёнович, быстро в числе диссидентов окажусь, а оно мне надо? Вас-то вон, величину, со скрипом выпускают, каждый концерт, если я ничего не путаю, с таким трудом удаётся организовать… А я кто для них? Так, мелочь пузатая. Так что рано мне ещё. Как бы после сегодняшнего «квартирника» не настучали, – добавил я, понизив голос.

– Эти могут, тут информатор на информаторе, – усмехнулся Высоцкий. – И кстати… Давай без отчеств и на «ты».

«Прямо как со Слободкиным история повторяется», – подумалось мне.

– Договорились, на «ты» так на «ты».

Когда время близилось к полуночи и я, кляня Слободкина на чём свет стоит, из последних сил боролся со сном, ко мне подошёл Тарковский.

– Вот уезжать собрался, но решил всё же познакомиться поближе. «Марсианина» ведь вы написали, я ничего не путаю? Я как раз прочитал первую часть в журнале «Вокруг света» и подумал, что из этой вещи может получиться неплохой сценарий. Она и написана так, что хоть сейчас бери камеру и снимай фильм. А у вас, случайно, нет с собой рукописи романа? Жаль… А когда в следующий раз в Москве будете? Тогда вот номер моего телефона, позвоните, мы с вами встретимся и обсудим наше возможное сотрудничество.

А что, неплохо так-то всё складывается. Я уже не жалел, что оказался на этой вечеринке, действительно, свёл знакомство не абы с кем, а с самими Высоцким и Тарковским. Шустёр я, ох шустёр, за полгода такого наворотить… Да где же этот Слободкин?! Щас прямо на диване лягу и усну… О, а вот и он!

Выглядел худрук «Весёлых ребят» удручающе. Выяснилось, что у Барыкина серьёзный перелом, и завтра ни о каком выходе на сцену не может идти и речи.