Обратное течение

Когда они во второй раз вынырнули из облаков, аэродром был пуст, за одним-единственным исключением: легкий одномоторный самолет снова перекрывал их полосу пробега.

Этого Армитаж не мог вынести. Во второй раз подняв машину, он взорвался потоком ругательств. Немедленно снизу отозвалась контрольная вышка:

- "Ариэль-семь", "Ариэль-семь"! Как слышимость? Почему не садитесь, "Ариэль-семь"?

Капитан Армитаж сухо закашлялся. Наткнувшись на недоуменный взгляд Криса Дэвида, коротко приказал:

- Летим в Кестон.

- Зачем?

- Затем, - мрачно проговорил Армитаж, - что я не горю желанием выяснять, что творится на посадочной полосе.

Не обращая внимания на протесты второго пилота, он развернул самолет в направлении Кестона. Матушка-природа забыла вложить в голову Криса мозги, и он вырос болваном. Иногда это приносит несчастье.

Двигатели утонули в реве, кабина затряслась, и новый звук прорезал гудящий воздух. Армитаж не сразу обрел дар речи.

- Какого черта! - это было уже слишком. - Кто там играет?

- Что? - Крис Дэвид непонимающе посмотрел на него.

- С меня достаточно! Скажите этим ряженым в салоне, чтобы немедленно перестали играть!

- Никто не играет...

Он все равно слышал музыку. Спокойный блюзовый ритм - то громкий, настойчивый, то тихий и мягкий. От страха у Армитажа пересохло в горле: вероятно, сказывалось перенапряжение. Повышенное давление в его годы не редкость.

- Когда прилетим в Кестон, - сдавленным голосом проговорил он, - возьмешь управление на себя.

Контрольная вышка в Кестоне уже ждала их, очевидно, предупрежденная. Голос диспетчера звучал напряженно и деловито. Тумана здесь не было.

На высоте тысячи футов Дэвид со вздохом принял управление, скользнул по пологой дуге вниз и снова поднял машину в воздух.

- Что случилось? - Армитаж повернулся к Дэвиду. Однако он знал, каким будет ответ.

Они облетели еще три аэродрома: на каждом повторялась та же история. По салону начало расползаться беспокойство, и Дэвиду пришлось выйти, чтобы успокоить пассажиров. Это оказалось нелегким делом. Было довольно трудно объяснить, что самолет не может сесть только потому, что капитан и он видят... вернее, думают, что видят...

По пути в кабину мотив тяжелого буги всколыхнул воздух, рыдание какого-то джазового инструмента. Крис оглянулся через плечо: все пассажиры смирно сидели, пристегнувшись к креслам.

- Опять эта музыка, - сказал Крис Дэвид.

Армитаж кивнул.

Какая-то мания, согласились они. Общий страх объединил пилотов.

После очередной попытки приземлиться Армитаж тяжело посмотрел на Дэвида:

- Это один и тот же самолет. Ты заметил? Дэвид молча смотрел на приборную доску.

- Где бы мы ни пытались сесть, нас блокирует один и тот же самолет! Это невозможно!

- Может быть, это мираж?

- Откуда ему взяться в таком тумане? - Армитаж расстегнул воротник. В кабине становилось душно. - Это американский истребитель выпуска второй мировой войны. Сейчас на таких не летают. Если ему и полагается где стоять, так это в музее.

- У нас, - осторожно предположил Крис Дэвид, - какая-то разновидность зрительной галлюцинации.

- Хочешь попробовать?

- Что?

- Говорю, хочешь проверить, действительно ли там самолет?

- Нет. Мы не имеем права так рисковать!

- Ты прав. - Армитаж вытер вспотевшие ладони. - И все-таки нам придется рисковать, и очень скоро. У нас кончается горючее.

Мимо проносились облака. Вверху зияла пустота неба.

Внизу, на побережье, была объявлена тревога. Четыре аэродрома доложили об инциденте; летные службы в напряжении ожидали развязки.

Полиция занялась проверкой списков летевших, идентифицировала пассажиров.

Особенно был отмечен тот факт, что самолет направлялся на джазовый фестиваль. Официальное мнение склонялось к тому, что пилоты и пассажиры находятся под воздействием наркотиков.

Высоко вверху, в небесных просторах барражировал самолет компании "Соник флайтс". Когда опасения Армитажа начали сбываться, экипаж принял решение садиться в волны Ла-Манша.

Их подобрали через час, целых и невредимых, ставших объектом массированных поисков. От радости пилоты потеряли друг друга из виду; какое-то короткое мгновение Дэвид видел своего капитана стоящим на палубе спасательного судна. Глаза Армитажа были прикованы к небу, голова наклонена вбок, как у человека, который пытается уловить ускользающий мотив.

- Все в порядке? - прокричал Дэвид.

Капитан Армитаж кивнул в ответ. Он пытался напевать, но мелодия ускользала от него. Она ушла, и, как ни старался, он не мог вспомнить ее.

***

Неделю спустя обоих пилотов вызвали в комиссию по расследованию причин катастрофы.

Председатель держал в руках рапорт спасательной команды.

- Вам, джентльмены, повезло больше, чем вы думаете, - он небрежно бросил рапорт на стол. - Втюдвеске вашего самолета были обнаружены серьезные неполадки.

- Вы в этом уверены? - капитан Армитаж воинственно выдвинул вперед подбородок.