Обратной дороги нет

Для обороны острова с моря и патрулирования прибрежных вод магаданцы оставляли все пять катеров, с достаточным запасом топлива и боеприпасов. Трофейные судёнышки оставались для продажи местным грекам и рыбной ловли, продукты добывать гарнизону придётся самому. Рыбалкой или… каперством, на оживлённых турецких морских путях. Да и грабить прибрежные турецкие селения никто не запрещал. Два радиста обеспечат надёжную связь с Королевцем, в самом тяжёлом случае магаданцы смогут выслать помощь, правда придётся её ждать месяца полтора. Но после проделанного рейда турок никто не опасался, солдаты уже планировали своё предстоящее повышение в должности, обилие местного вина, тёплую зиму. Для ветеранов, переживших полярную ночь в Мурманске, даже зима в Западном Магадане казалась тёплой. Что говорить о субтропическом Кипре, службу на котором воспринимали едва не наградой или отпуском.

В конце августа по радио пришло сообщение из Королевца, угроза нападения императора Максимилиана устранена, можно не спешить и не волноваться. Так наместник с адмиралом и поступили. Почти месяц в общей сложности готовилась к длительному плаванию магаданская эскадра в портах Кипра, отправившись домой в начале сентября. Зато на самых быстроходных кораблях, заполненных трофеями, пленниками и освобождёнными христианами, в основном женщинами и детьми; их удалось погрузить около сорока тысяч человек. Ещё за месяц стоянки в порту когда-то православного города Петро сагитировал сорок шесть православных монахов-киприотов перебраться в Королевец для работы в семинарии. Они везли с собой большое количество церковной утвари, изъятой из турецких складов. И десяток бочек церковного кагора, взятого исключительно для причастия и празднования Пасхи.

Сто два самых крупных и быстроходных корабля, включая двадцать шесть галер, по безопасному Средиземному морю шли круглые сутки, гребцы на галерах были свободными мужчинами, они менялись трижды в сутки. Дорога к свободе и безопасности требовала сил, чему никто не возмущался. Народ в шестнадцатом веке отличался здравым смыслом и отсутствием эгоизма, который старались не показывать, слишком резко подобное поведение осуждалось обществом. Размещались освобождённые рабы и рабыни по принципу общего вагона, кто помнит о таком виде транспорта, либо по принципу сказки «Теремок». Помните в мультфильме знаменитую присказку медведя: «Я уж как-нибудь, я куда-нибудь»? Самые слабые пассажиры устраивались в трюмах, где за месяц установили многоярусные нары в пять-шесть этажей. Девушки и парни покрепче предпочитали ночевать на палубе, там не было изнуряющей духоты.

Корабли, рассчитанные на пятьдесят – сто пассажиров, принимали на борт в десять раз больше людей. На всех судах освобождённым рабам и взятым в плен турецким специалистам приходилось спать по очереди. Глядя на такую ужасную скученность, при жарком средиземноморском сентябре, Петро невольно вспоминал «Колымские рассказы» Варлама Шаламова. О том, как зэки спали в три очереди, как теряли человеческий облик, умирали каждый день. Испугавшись подобного в своей эскадре, особенно возникновения эпидемии, Петро ещё на Кипре приучил бывших рабов и пленных турок и татар к строгой гигиене. В море на соблюдение основных требований гигиены при большой скученности людей уходило два-три часа в день. Народ был чистым и сытым, однако оставалось много свободного времени. Такой опытный командир, как подполковник Головлёв, знал, что безделье до добра не доводит.

Не случайно хороший старшина, как гласит солдатская поговорка, всегда бойцу работу найдёт: хоть траву красить, хоть траншею копать. Так и подполковник с третьего дня пути на восток, когда все процедуры стали привычными, обязал пассажиров – пленных ли турок, освобождённых ли рабов – изучать магаданский язык, азбуку и счёт. Учителями стали пушкари, которых на каждом магаданском судне было три расчёта, по одному расчёту на орудие. На трофейных кораблях роль учителей пришлось примерять назначенным солдатам полка и призовых групп, контролировавших поведение пленных капитанов и команд. Петро, пока назначенные учителя натаскивали многочисленных пассажиров в практике разговорного магаданского языка, устроил на флагманском корабле для выбранных членов каждого экипажа курсы по изучению гимнастики цигун. Был в жизни подполковника период, когда ему приходилось разрабатывать раненую ногу. Лучше гимнастики цигун, как статической, так и динамической, офицер ничего не нашёл.

В условиях скученности и малоподвижного образа жизни уже через неделю-другую пути пассажиры рисковали резко ослабеть. Как следствие, начнутся болезни и уныние, панические настроения, грозящие перейти в беспричинную гибель людей. Не зря говорят, в здоровом теле – здоровый дух. Потому через две недели, когда Головлёв натаскал выбранных офицеров и бойцов в основных упражнениях цигун, у пассажиров появилось ещё занятие. Теперь день у бывших рабов и пленных мастеров пролетал незаметно.