Обратной дороги нет

Самые же бестолковые, дерзкие, откровенно глупые пленники отправлялись на рудники; с увеличением рабочих мест потребность в ресурсах росла день за днём. Хотя магаданцы старались выпускать неметаллоёмкую продукцию, от создания запасов патронов, снарядов и пороха, никуда не уйти. Многие пленницы работали на патронной линии, наполняя гильзы порохом. Жили женщины отдельно, под чутким присмотром Елены Александровны, привлёкшей к труду даже бывших наложниц Маметкула. Никаких любовных отношений официально власти не дозволяли среди пленников и пленниц, в рядах которых оказались не только наложницы, но и прачки, стряпухи, прочая обслуга орды. Всего в плен попали шесть десятков женщин, не считая двадцати освобождённых и оставшихся жить в остроге девушек-вогулок. Часть из них занялась привычной работой – готовка пищи, стирка одежды, остальные попали на патронную линию.

Конечно, несмотря на запреты, те же наложницы и другие «слабые на передок» бабы находили себе кавалеров, частенько нескольких одновременно, но встречались с ними не в Форт-Россе. Как обычно, в лесу, под кустами, а зимой на сеновале. К весне, глядя на столь лёгкое поведение доброй половины подопечных, Елена Александровна объявила всем пленным мужчинам, что те могут жениться, если захотят, запрета не будет. Семейным пленникам разрешат выстроить избу и жить в ней, а не в казарме. Несмотря на такое послабление режима, желающих сочетаться законным браком с бывшими наложницами пока не нашлось. Татары предпочитали «гулять», а не свататься.

Это всё лирические отступления, лето 1574 года шло своим чередом, сквозь хлопоты строительства коттеджей, сквозь регулярно приплывающих на службу молодых вогулов и вогулок, да и русские попадались. На личных участках новостроек магаданцы усиленно высаживали помидоры и картошку, сажали не только подсолнухи, но и лук, редьку, горох, закупленные на рассаду осенью в Чусовском Городке. Берега вокруг Ёбурга и несколько обширных полян по Ярве распахали, засадили подсолнечником, на масло, да картошкой, на еду. Прокормить такую ораву, уже более двух тысяч человек с вновь прибывшими вогулами, становилось всё сложнее, несмотря на рыбу из рек и мясо из окрестных лесов.

Примерно через неделю после визита Строганова, в конце июня, сразу сотня вогулов, нанявшихся к магаданцам на три года работы, под охраной пяти дружинников отправились с Еленой Александровной и её дочкой Машенькой на реку Куйву. Кроме запасов стальных и стеклянных изделий для торговли, в шести лодках везли продукты, лопаты и кирки. Главной задачей командиры поставили Елене добычу золота, платины, алмазов. Сама же учительница всю зиму выспрашивала подружку, как добывают эти ценности в цивилизованных местах в будущих временах. Проанализировав услышанное, она заставила сделать два десятка лотков для промывки грунта, взяла взрывчатку, чтобы рвать кварцевые жилы с золотом, которые намеревалась обнаружить. Учитывая упорство этой женщины, многие магаданцы лишь посочувствовали вогулам и дружинникам.

Надежда, оставив плавильню на обученных помощников, отправилась с Толиком в экспедицию на поиски цинка. Невозможность изготовления латуни не давала ей покоя. Павел Аркадьевич показал главному металлургу магаданцев все ближайшие месторождения цветных металлов, что были отмечены в его картах. Чисто цинковых рудников там не было, однако Надежда питала уверенность, что пара свинцовых выходов должна иметь в своём составе цинк. Пусть немного, считанные проценты, но в смеси других металлов вполне могла выйти латунь. Такова была официальная версия, которую командиры поддерживали, даже оплатили няню для детей Надежды. Однако мало кто сомневался, что семейство химиков просто отправилось в отпуск, отдохнуть от детишек и тяжёлой работы. Чему все только радовались, Надежда четыре года работала почти круглосуточно, создавая оборону магаданцев.

За это время они с Толиком родили двух сыновей, основали металлургию и стекловарение, приготовили порох и взрывчатку. Практически всё благосостояние магаданцев основывалось на придумках Надежды, провинциального учителя химии, весьма удачно применившей свои знания на практике. Потому и отношение магаданцев к этой семейной паре было трогательное, трепетное, нежное. Командиры отпустили Надежду в поход лишь под крепкой охраной из четырёх дружинников. Они же служили рабочими при раскопках рудных выходов и носильщиками, при доставке собранных образцов. Отправка Надежды и Толика была последним крупным событием в провинциальном спокойствии Форт-Росса. После этого, казалось, даже время замедлило свой бег.