Обратной силы не имеет

Ага, понимаю, наверное, будет комплексный осмотр сразу у нескольких врачей-специалистов. Ну, там кардиология, терапия, хирургия: все-таки я совершил космический полет. Нужно послеполетное обследование – как для всех слетавших на орбиту космонавтов.

Открылась дверь. Врач пригласил меня войти.

В комнате четверо в белых халата – двое мужчин и две женщины. Сидят полукругом на четырех стульях, перед ними стоит свободный стул.

- Присаживайтесь, товарищ лейтенант, - говорит старший по возрасту из мужчин, седовласый, солидный, в очках. Классический профессор, хоть в кино его снимай.

Сажусь на свободный стул.

- Мы хотим поговорить с вами, - с милой улыбкой произносит одна из женщин в белом.

Ну, и дальше пошли вопросы…

Я сразу понял, что все четверо - психиатры. Где столько психиатров нашлось на космодроме, до сих пор не могу понять. И зачем они были нужны? Наверное, мое начальство и вправду подумало, что я от стресса во время полета как-то повредился головой.

Этот «допрос» длился около полутора часов. Я подробно и доброжелательно отвечал на их вопросы – «нет, головных болей не испытываю», «головокружения нет», «да, я хорошо помню, как зовут мою бабушку по материнской линии» - ну, и так далее.

Я уже стал уставать, но тут распахивается дверь - на пороге сам генерал Шумилов и тот врач из спасательной бригады, который меня с места посадки доставил в Ленинск.

- Мы, товарищи, - говорит генерал без всяких предисловий, - забираем у вас лейтенанта Пастушенко. Посмотрели телеметрию. Он говорит правду.

- По нашей линии замечаний к его здоровью нет, кивает седовласый «профессор». – Вполне психически нормальный молодой человек!

Выходим, садимся в командирскую «Волгу». Проезжаем через весь город и центральное КПП. Соображаю, что теперь едем на вторую площадку, к месту старта.

- Как себя чувствуешь, космонавт? - Шумилов оборачивается ко мне.

- Нормально, - пожимаю плечами. – Устал немного, товарищ генерал.

- Ну-ка, рассказывай, как всё было.

И я рассказываю. А потом, уже на «двойке», ещё раз рассказываю - теперь уже двум десяткам генералов, полковников и гражданских специалистов. Слушают с интересом, задают множество вопросов. И так до вечера, часов до пяти. У меня уже язык начинает заплетаться. Да и есть хочется – со вчерашнего обеда и крошки во рту не было.

Наконец, меня отпускают:

- Вы свободны, товарищ лейтенант. Можете отдыхать. Только со второй площадки никуда не отлучайтесь.