Читаем Обратный билет не нужен полностью

Между тем на поляне перед избушкой жизнь бурлила и била ключом. Кто-то из мужчин натаскал дров, кто-то развёл костёр, кто-то разжёг мангал, кто-то сбегал за водой к роднику. Несколько человек выволокли на улицу стол и скамьи, соорудили навес из жердей и брезента.

Очень скоро запахло жареным мясом, Серый с удовольствием втянул носом воздух. Как же вкусно пахнет! Плюс свежий лесной воздух… Эх! Сейчас бы кусочек мяса жареного. Килограмма два.

К вечеру веселье охотников перешло в активную стадию: пошла стрельба по бутылкам и жестяным банкам, музыка гремела громче выстрелов, и то, и другое периодически перекрывалось пьяными выкриками и попытками петь песни.

Серый с интересом наблюдал за людьми. Под покровом спустившейся темноты он рискнул подобраться совсем близко и занял наблюдательный пост на высокой сосне. Некоторые из мужчин обнимались и целовались с возгласами: «Ты меня уважаешь?», но, судя по гормональному фону и поведенческому сценарию, эти объятья и поцелуи никакого отношения к сексуальным контактам не имели. Двое затеяли возню и борьбу на небольшой площадке перед костром, но и повышенного уровня агрессии Серый тоже не зафиксировал. Остальные палили из ружей и карабинов, особо не заморачиваясь меткостью стрельбы.

Уник никак не мог уловить смысл или желаемый конечный результат производимых людьми действий. И так же с трудом продирался сквозь возведенный аборигенами лингвистический барьер.

Вот что, например, могла значить фраза, прозвучавшая в ответ на вопрос: «Что? А?»

— «Хрен на, возьми два и барабань!»?

Или такое пожелание: «Флаг те в руки и якорь в задницу!»?

Конечно, Серый был армейским киборгом и наслушался всякого и в штабе, и позже, на Зое, но как выражались эти люди — это было… Как сказал бы Ян — шедеврально! Кстати, вот Яну бы это точно понравилось. Да и другим бойцам из его группы тоже. Воспоминание о Яне немного испортило Серому настроение, но скоро он перестал думать об этом неприятном человеке.

Около трёх часов ночи веселье всё-таки затухло и люди уснули: кто смог добраться до машин, кто — до избушки.

Серый спустился на землю и пробрался на место пикника. Нашёл глубокую ёмкость, относительно чистую, собрал туда куски жареного мяса. Немного подумал, что делать со странными, тонко нарезанными ломтиками мясного и кисломолочного продуктов, но потом стряхнул с тарелок и их, прихватил бутылку с надписью: «Натуральная родниковая вода 'Архыз». Тихонько прокрался к одной из машин: ещё утром он заметил в ней передающее устройство, типа компьютера, только без разворачивающихся вирт-окон, но разобраться-то не проблема. С богатой добычей Серый вернулся на место своей лёжки. Судя по степени опьянения охотников, времени у него было достаточно, точно не меньше семи-восьми часов.

Информация оказалась разнообразной, местами шокирующей, но в целом уник оценил её как позитивную.

Начать с того, что он уяснил: сейчас на Земле двадцать первый век (ничего себе!). Андроидов, а уж тем более — уников как таковых в этой реальности ещё нет. Где-то в медицине применялись импланты, где-то создавались роботы и первые кибернетические организмы… Но это было всё не то. Раз нет уников, то нет и устройств-сканеров, способных этих самых уников распознавать. Надо же, в какую древность его закинуло! Хотя и это было неважно, главное и основное, что понял Серый — разоблачение и ликвидация ему в ближайшее время не грозили.

Окончательные выводы было делать рано, но впереди забрезжила надежда, что свобода станет его постоянным состоянием. Ну, до тех пор, пока он не найдёт способ вернуться и передать капсулу командиру. От мысли, что в конце-концов придётся возвращаться, стало неуютно. Но ведь до этого пока далеко.

Серый снова улыбнулся. С каждым разом у него это получалось всё лучше. Можно не бояться полиции, можно попытаться прикинуться человеком… Серый уже не глупый двухлетний малолетка, ему как-никак уже пять с лишним. Пенсионер по человеческим меркам. Пожил уже на белом свете, всякого повидал. Накопил кое-каких навыков, да и записи же есть. Можно спроектировать самостоятельно какую-нибудь поведенческую модель.

Интересно, надолго ли приехали люди в «его» сторожку? Офицеры из штаба не охотились более трёх-пяти дней. Но они во время своих вылазок и не употребляли алкоголь в таких диких количествах.

Если горе-охотники уберутся в ближайшие сутки, то можно выждать ещё пару-тройку дней, поупражняться в имитировании человеческих привычек, обновить словарь, а потом и двигаться в ближайший населённый пункт для «социализации» в человеческом обществе. Надо только еды себе у охотников добыть. Когда ещё случай выпадет столько почти бесхозных продуктов найти?

Серый не хотел признаваться самому себе, что просто трусит уйти прямо сейчас. Ищет причины, чтобы оттянуть момент встречи с людьми, которые ещё совсем недавно были его врагами, богами и хозяевами.

Глава 3

У охотников Серый разжился не только недоеденным шашлыком. Пока люди спали тяжёлым алкогольным сном, он основательно обыскал их машины и результатом остался весьма доволен.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Птичий рынок
Птичий рынок

"Птичий рынок" – новый сборник рассказов известных писателей, продолжающий традиции бестселлеров "Москва: место встречи" и "В Питере жить": тридцать семь авторов под одной обложкой.Герои книги – животные домашние: кот Евгения Водолазкина, Анны Матвеевой, Александра Гениса, такса Дмитрия Воденникова, осел в рассказе Наринэ Абгарян, плюшевый щенок у Людмилы Улицкой, козел у Романа Сенчина, муравьи Алексея Сальникова; и недомашние: лобстер Себастьян, которого Татьяна Толстая увидела в аквариуме и подружилась, медуза-крестовик, ужалившая Василия Авченко в Амурском заливе, удав Андрея Филимонова, путешествующий по канализации, и крокодил, у которого взяла интервью Ксения Букша… Составители сборника – издатель Елена Шубина и редактор Алла Шлыкова. Издание иллюстрировано рисунками молодой петербургской художницы Арины Обух.

Александр Александрович Генис , Дмитрий Воденников , Екатерина Робертовна Рождественская , Олег Зоберн , Павел Васильевич Крусанов

Фантастика / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Мистика / Современная проза