Обратный отсчет

— Прощай, майор, — весело сказал Стилет, — извини, что не можем взять тебя с собой.

Задняя дверца приоткрылась, и обезоруженный майор оказался на дороге; он удержался на ногах и теперь смотрел на удаляющийся автомобиль. Он видел, как из окна машины вылетел его пистолет, и слышал голос Стилета:

— Следи за вверенным оружием, Бондаренко. И… спасибо.

— Сука, — процедил майор, — спасибо… Ты у меня попляшешь… — Затем он усмехнулся и проговорил:

— А все-таки ты лихой парень, Воронов.

Хотя майор и не упал перед подчиненными в снег (или в дерьмо, мать его так?!), ногу подвернул прилично. Стараясь не хромать, он доковылял до своего оружия, поднял пистолет, затем обернулся:

— Бегом по машинам! Реквизируем милицейские «форды». Бегом, военные…

Нет, все нормально. В этой ситуации он поступил единственно верным способом. Из-за чьих-то дурацких планов он вовсе не обязан был гробить своих бойцов. Тем более что об этом Воронове ходят легенды, и многие из его ребят начинают свои истории примерно так: «А вот, говорят, Стилет недавно…»

— Хороший боец, — сказал майор Бондаренко, — кто мог ожидать, что он так упрется…

Однако, запрыгивая в милицейский «форд», майор своим, с примесью стали, привыкшим отдавать команды голосом проговорил:

— Если не будут останавливаться — огонь на поражение. Первым Зелимхан. Воронов — тоже.

Майор действительно поступил единственно верным способом. Он усмехнулся и подумал: «А ты не мог предположить, что я специально подставился, капитан Воронов? Тридцать первая „Волга“ против трех скоростных „фордов“ на трассе… И право вести огонь на поражение. Ведь можно рассматривать эту ситуацию и так: я сохранил бойцов, получил преимущество и право огня на поражение… Вот так… Приказано уничтожить».

Тем временем «Волга» задним ходом на бешеной скорости прошла расстояние, отделяющее пост ГАИ от дорожки съезда с Московской кольцевой.

— Гриня, не угробь никого, говорят, ты у нас ас, — бросил Стилет. — А теперь давай, парень, на Кольцо, на встречную полосу.

— Ты с ума сошел.

— Давай, Гриня, здесь широкий участок. Иначе не уйдешь от «фордов». Рябчик, мигалку на крышу и связь с Дедом. Докладываешь все это дерьмо.

— Понял!

— Если Дед дает отбой — сдаемся. Давай, Гриня, по встречной.

Черная «Волга» с сиреной и включенной мигалкой вылетела на встречную полосу Московской кольцевой автодороги, прижавшись к крайнему правому ряду. Здесь проводились работы по расширению трассы, и Гринев, сметая на пути ограждения и чудом избежав столкновения с неторопливым перегруженным «Икарусом», повел «Волгу» навстречу бесконечному автомобильному потоку. Стилет видел, что по лбу водителя побежали капельки пота, вот он только что увернулся от вылетевшей из-за грузовика «девятки», и они едва не оказались в кювете. «Волгу», к счастью, не занесло, и Гринев, заметив просвет, выскочил на вторую полосу. Затем смог вернуться к краю. «Это больше чем аварийная обстановка, — подумал Стилет, — и благополучно такое завершается только в кино».

— Сейчас, за железнодорожным мостом, будет съезд, — сказал Гринев, его лицо было уже совсем мокрым от пота. — Там новостройка — может, попетлять?

— Давай. Как связь, Рябчик?

— Да нет пока, — отрезал тот.

«Мы все на взводе», — подумал Игнат. В следующее мгновение он увидел несущийся на них серебристый «Москвич» и понял, что столкновение неизбежно. Он видел округлившиеся от ужаса глаза водителя «Москвича» и отвернувшуюся к заднему сиденью женщину, возможно, жену. Он видел, как она поправляла волосы малышу, сидящему в детском кресле, а потом женщина обернулась, может быть, на шум сирены или на голос своего мужа, и он видел глаза этой женщины, только что касавшейся своего ребенка и удостоверившейся, что все в порядке, все хорошо, он видел ее глаза и понял, что никогда этого не забудет.

— Гринев, — выдохнул Ворон, — т-а-а-м…

Но все же Гринева не зря называли асом. Он умудрился избежать лобового столкновения, серебристый «Москвич», выворачивая резко вправо, лишь чирканул их по задней дверце и крылу. «Москвич» сильно занесло, но водитель справился с управлением и стал на обочине. Гринев же, успев в просвет между стареньким «вольно» и «Жигулями» шестой модели, оказался на третьей полосе, и если бы расстояние между ними и раскрашенным в какой-то невероятный голубой цвет «КамАЗом» было меньше, их путешествие уже завершилось бы. Гринев взял резко влево и оказался на второй полосе. В следующее мгновение они почувствовали глухой рвущий удар: «КамАЗ» все же «поздоровался» с ними. Их занесло вправо, и снова удар — маленькая «Таврия», разворотив себе часть бампера и левый фонарь, пропечатала их с левого борта.

— Пока все целы, — проговорил Гринев. Несмотря на обилие пота, в голосе его чувствовались сосредоточенность и уверенность в своем профессиональном мастерстве. — Только нам полжопы разворотило.

В зеркале заднего обзора Стилет видел приближающиеся «форды».

— У них тоже за рулем не чайники, — процедил Рябчик, — по крайней мере в двух тачках.

— Просто невольно мы расчищаем для них трассу, — отозвался Гринев.