Обратный отсчет

Сопровождение наше изрядно отстало, в зеркале можно было различить лишь какой-то намек на хилую тень «Нивы» — тут было светло, буквально руководствуясь указанием «не светиться», Петрушин выключил фары.

Володин бокс располагался в третьем ряду справа, на второй линии от шоссе и несколько наособицу — издалека видно было, что это не обычный одноуровневый гараж с плоской крышей, а достаточно высокий и просторный ангар. Перед боксом была небольшая площадка, на три грузовика или пять легковушек. Большие двустворчатые ворота из листовой стали, в воротах — стальная же дверь. На двери номер бокса и все — никаких вывесок и комментариев. Над воротами горел мощный галогеновый фонарь, забранный в ребристый кожух. Местечко здесь было довольно закрытое, но порывы скандального сырого ветра до фонаря доставали — он лениво мотался из стороны в сторону, подметая площадку перед боксом хаотично скачущим снопом яркого света.

И стояли на той площадке две нерусские машины, на вид вполне новые и в ремонте не нуждающиеся. Какой-то темный джип и такой же темный микроавтобус «Мерседес». Задницами к боксу, мордами к нам, двигатели включены, но фары не горят — из-за тонированных стекол едва пробиваются разноцветные отблески панелей.

— Однако крутые тачки здесь ремонтируются, — отметил я.

— Они не ремонтируются, — пробормотал Серега внезапно изменившимся голосом и, воровато оглянувшись, воткнул заднюю передачу.

То ли товарищи в крутых тачках угадали ментальный посыл, то ли так задумано было, но джип на диво легко взял с места, мгновенно обогнул нас и встал сзади, метрах в пяти.

— Ну все — приехали… — Серега выдохнул с неопределенной интонацией и достал телефон: — «Второй», мы попали. Попробуем выкрутиться сами. Ни в коем случае не вмешивайтесь без надобности! Напоминаю — раскрываться только в том случае, если нам будет угрожать реальная опасность…

* * *

Не знаю, я почему-то даже бровью не повел. Когда долговязый на Смотровой предложил выступить перед гонщиками, и то больше всполошился, чем сейчас. Потому что сейчас рядом был вундеркинд Серега — прожженное дитя столицы, а сзади я ощущал надежное присутствие Петрушина с Васей, испытанных боевых роботов последнего поколения.

— Не знаю, кто, но факт: нас сдали… Жена Володи? — предположил я. — Не вижу смысла…

— Нет, — покачал головой Серега. — У них, конечно, тачки хорошие… Но это машины, а не самолеты. Больно быстро они тут оказались…

Из джипа вышли двое в темных куртках-балахонах, встали по бокам, сунули руки в карманы. Из микроавтобуса тоже вышли двое и встали рядышком. А здоровые ребята — под стать Петрушину…

— Значит, на Смотровой. Тот долговязый. Или… Извини — но, возможно, это Аркадий.

— Разберемся, — буркнул Серега. — Пошли, уже и так подозрительно долго сидим.

— Одно радует — не бросились сразу.

— Не знаю, не знаю… Если бы бросились, было бы, по крайней мере, понятно, чего хотят… Ладно, товарищ Хосе, — хватит высиживать…

Мы вышли и направились к боксу — Серега впереди, я немного сзади и на полтора корпуса справа. Поймал себя на мысли: построились так, чтобы не мешать друг другу при внезапном открытии огня. Какой, на фиг, «огонь», из чего?! Просто привычка такая…

В микроавтобусе приоткрылась правая передняя дверь.

— Добрый вечер, — как ни в чем не бывало поздоровался Серега с богатырями в балахонах. — Мы можем войти?

— Вечер добрый, — вполне приветливо отозвался один из «балахонов». — Конечно, можете. Вот, поговорите сначала…

Последовал экономный жест в сторону открытой двери микроавтобуса.

— Привет, ребята, — нам не было видно, кто там сидит на переднем месте в микроавтобусе — свет не включают, можно различить лишь очертания фигуры на фоне тусклых отсветов панели. А голос хороший. Такой глубокий приятный баритон, очень уверенный, привыкший командовать и как будто бы вообще весь из себя состоявшийся. — По какому вопросу?

Да, вариант «а ты кто такой?» или «какое твое собачье дело?», сами понимаете, здесь не проходит. Человек ведет себя так, будто вся эта территория и то, что на ней понастроено, принадлежит ему лично, а мы забрели сюда по недоразумению, не заметив табличек «частная собственность». Присутствие крепышей с оттопыривающимися полами балахонов этак ненавязчиво подтверждает: это не просто бравада, товарищ так ведет себя, потому что имеет полное право.

— Мы к Володе Кудрину, — уверенно завел отработанную песнь Серега. — Вот — представитель… Комитет… Юра Логинов… Страховка…

Без эмоций отслушав песнь, «баритон» уточнил:

— Все?

— Ну… А что еще вы хотите услышать?

— Не стыдно?

— В смысле?

— На вид такой приличный молодой человек… Не стыдно вам такую ахинею нести?

— Послушайте…

— Слушал уже. Неужели не хватило ума придумать что-нибудь более правдоподобное?!

— Комо? Ло сьенто но энтэнди эсо! — счел нужным вмешаться я.

— Боже мой, где вы взяли это чучело? — с искренним возмущением воскликнул «баритон». — Кстати, товарищ испанец…