Обратный отсчёт

Больше никаких излишеств в машине не обнаружилось, но и этого было вполне достаточно. Теперь, суммируя все данные, можно было смело заявить: если, ко всему прочему, прослушивается и мобильный Ростовского (а это в принципе не такая уж и проблема), то парень весь, с ног до головы, «состоит на учёте» в СБ «РОСГАЗа». Поздравлять его, конечно, по этому поводу не стоит, но учитывать данный факт в последующей работе — обязательно.

Ставить свой маяк Лиза не стала. По понятиям специалистов, это моветон: люди ведь могут как-нибудь наведаться, чтобы обслужить свой прибор, просто проверить, всё ли в порядке, «прозвонить» на всякий случай салон… Ну и нехорошо будет — возникнут ненужные вопросы, сомнения и всё такое прочее…

Маяк был добротный, с защитой — «на ходу» обработать его сканером не получалось. Лиза утащила прибор к себе в лабораторию и, повозившись минут десять, вычислила частоту. Аккуратно вернула маяк обратно, после чего Глебыч закрыл машину. Всё, теперь можно пользоваться. Удобно и совсем бесплатно. Хорошо, когда в команде есть специалисты разного профиля. Это в некоторых случаях здорово выручает…

В том, что пунктик «…организовать с Ростовским постоянную связь…» будет значительно труднее, никто и не сомневался. Это было понятно даже при поверхностном анализе ситуации. Поэтому, хоть Иванов и сказал, что актуально это будет завтра, думать начали прямо сразу, как пришли с улицы. Зачем откладывать на завтра то, в невозможности чего можно убедиться уже сегодня? Иногда бывает очень полезно на ранней стадии выявить полную неподъёмность того или иного мероприятия и, отказавшись от заведомо невыполнимой затеи, сразу приступить к чему-то более доступному.

Основная особенность мероприятия состояла в том, что ввиду тотального контроля за интересным парнем Валерой практически все доступные средства и способы связи автоматически отбраковывались уже на самом начальном этапе планирования. Телефон отпадает (и проводной, и мобильный), рация тем более. Про электронную почту даже и говорить не стоит. Как вариант, можно бегло рассмотреть такую стародавнюю форму общения, как записки. В данном формате вариант допустимый, но он крайне неудобный, трудоёмкий и, как сразу же выяснилось, неполноценный.

— Мне нужен живой голос, — категорично заявил Костя. — То, что я не вижу его личико и хитрые голубенькие глазки, это, конечно, плохо… Но я достаточно хорошо его знаю. Мне нужны его интонации, его эмоции, сомнения, перепады тембра. Кроме того, если человек не писатель, он никогда не напишет так ярко и красочно, как мог бы рассказать. Короче, без голоса можно даже и не пробовать. И потом, как вы себе представляете: он что, будет целыми вечерами сидеть и писать?!

В самом деле: соглядатаев наверняка заинтересует, с чего бы это спортсмен Ростовский вдруг ударился в литературное творчество. В общем, от этого старозаветного варианта тоже отказались.

Увы, с живым голосом намечались серьёзные проблемы. Личная встреча в принципе допускалась, поскольку в обиходе Петрушин и Костя «доступ к телу» имели… Но при вновь возникших обстоятельствах эта самая простая и древняя форма общения была крайне нежелательна. Во-первых, никто не знал, с какого момента за Ростовским велась слежка. Если хотя бы с месяц, то оппоненты наверняка установили закономерность: встречались всегда по четвергам в сауне спортивного парка, за исключением сегодняшнего утра, когда Ростовский по своей инициативе навестил Костю у него дома. Теперь парк с баней накрылся одним замечательным местом, надо думать, где встречаться.

Во-вторых, следовало как можно реже (если вообще следовало) раздражать оппонентов мельканием в их секторе наблюдения таких занимательных личностей, как Костя и Петрушин. Чем таким они занимательные? Нет, вовсе не тем, что состоят в Исполкоме, который как раз собирается самую малость развлечься тотальной разработкой Льва Карловича Сенковского. А тем, что Ростовский именно к ним рванул за помощью, когда с ним приключилась беда. Это каким же образом простые госслужащие могут помочь товарищу, который ненароком угодил под каток всемогущего концерна-исполина?!

Теперь представьте себя на месте наших оперативно озабоченных товарищей и попробуйте на три счёта решить задачу. Звонить нельзя, писать нельзя, встречаться — ни в коем разе, даже мелькать где-то поблизости не стоит. Заниматься художественной самодеятельностью ни в одной из перечисленных форм связи не стоит, потому как достоверно известно, что оппоненты — мастера своего дела.

Ну и как организовать «…надёжную, постоянную и бесперебойную связь…» с проблемным парнем Валерой?

Думали целую вечность — с полчаса, не меньше, в конечном итоге таки родили вариант. Правда, связь получалась, по сути, односторонней, но другие способы в обозримой видимости просто отсутствовали.