Обратный счет

Он предположил, и не без основания, что вы заподозрили какие-нибудь нити, связывающие семью Врублевских и Галину Шевчук, и теперь ищете тому подтверждение. Если уже их не обнаружили, а это катастрофа. Поэтому он и решился на новое убийство. Кстати, вы можете меня звать просто Сергеем.

— Потому что вы мне годитесь в сыновья? — сорвалось у Надежды, но она тут же пожалела об этом.

— Что за бред несете? Какие сыновья, если разница у нас лет двенадцать, не больше? Просто теперь вы должны сказать, чтобы я называл вас Надеждой.

— Это еще зачем? — развеселилась Киреева. — Вы что же, намерены продолжить знакомство?

— А что, разве с ментами не дружат? Или это вы принципиально с ментами не дружите? — ощетинился опер Кутузов.

— И при чем тут, скажите, мент? Ненавижу это слово… Только какие точки соприкосновения могут быть между нами, а, уважаемый Сергей Михайлович? Дело-то вы закрыли, не так ли? А других общих дел у нас с вами нету.

Кутузов приподнялся из-за стола, помолчал, посопел носом. Сказал:

— Круто вы меня отшили. За чаепитие спасибо. Пора мне. От души желаю больше ни в какие истории не вляпываться. Но если что, то вот вам моя визитка.

И положил на край стола визитку. Потом посмотрел в упор на Надежду и проговорил:

— Бывает, что встретишь интересного человека, а потом жалеешь, что мимо прошел. Я это не о себе говорю, интересным себя не считаю. Но если решите мне как-нибудь позвонить, с Новым годом поздравить или с двадцать третьим февраля, то мне будет приятно.

— Дела. — протянула Инесса, когда дверь за ментом Кутузовым захлопнулась. — Когда ты успела его закадрить, а, Надежда? Он же тебе в сыновья.

Она не смогла договорить и едва успела прикрыть голову от летящей в нее чашки. У Киреевой Нади сдали нервы.

Инесса заверещала на нее, а она на Инессу, потом они одновременно сдулись и начали хлюпать носами, потом просто сидели обнявшись на кухонной кушетке. Потом Инка встрепенулась:

— Надь! А на дачу-то к вам кто залезал?

— Представления не имею, — пожала плечами Надя.

— Игорь Павлович, к вам посетитель.

Это дежурная сестричка заглянула. Ее зовут. Наташа. Она рыженькая. А темненькая с длинным носом — это Света. Хорошие девочки. Простые, без жеманства.

Игорь кивнул. Улыбаться не хотелось. Они знают, они привыкли.

Если бы было здоровье и силы, он бы забылся в работе. Работая по четырнадцать часов в сутки, можно забыться.

Он лежал и завидовал наркоманам.

Ему для жизни всегда хватало работы и Дашки. Он был не очень общителен, скорее наоборот.

Вчера, кажется, или позавчера, заходил Пахомов. Сказал, чтобы Игорь не волновался, с магазинами все в порядке. Поставщики не разбежались, торговля идет хорошо. Банк, конечно, уже пронюхал, что клиент дважды за десять дней побывал в реанимации. Но раз волну гнать не спешит, значит, от шпионов получил сведения, что состояние здоровья у господина Врублевского вполне удовлетворительное. Это Пахомов так пошутил. Игорь криво ему улыбнулся.

Давно что-то Феликса не видно. Хотя Игорь его не ждал. В смысле, не скучал он о Феликсе. И без Феликса. Дашка его не любила. Он так и не понял, за что. Возможно, что Зубов в отсутствии Игоря вел с ней как-то иначе. А может, просто Дашка придиралась.

Игорь стиснул покрепче зубы. Опять заболело. Хватит, не надо, только не сейчас. И вообще, больше не надо. Он должен ей могилку как следует обустроить, оградку, то, се… Что там еще полагается? Памятник? И памятник тоже. И дерево посадить нужно будет. А если он сейчас подохнет, то ничего этого у Дашки не будет. Не Пахомов же заниматься этим будет? И не Феликс.

Вошел повар. Игорь даже сразу не смог вспомнить, кто стоит в дверях, а это, оказывается, повар. Временный, он им с Дашкой еду готовил, вместо заболевшей Эльвиры. А потом. Потом Игорь оказался в больнице.

«Зачем он здесь? — подумал про повара Игорь. Потом догадался. Хочет получить свою зарплату. Нужно отправить его к Пахомову.

Повар подошел ближе, остановился. Заговорил.

Как только повар заговорил, Игорь вспомнил, что тот повар был немой. Игорь совсем запутался. Тогда, значит, это кто-то другой?

— Ну, здорово, Баскетболист, — произнес повар хриплым голосом Бэтээра, а потом сдернул парик. И залез сардельками пальцев за плотные щеки, чтобы вытащить изо рта какую-то белесую гадость. Марлю, что ли? Или вату? А потом помассировал всей пятерней нос и отодрал от него, поочередно с каждой стороны, два лоскута неизвестно чего, цвета кожи и противно дрожащее. И оказался полностью Бэтээром.

— Здравствуй, Макс, — сказал Игорь напряженно. — Ты классно готовишь. У тебя ко мне дело?

Макс Стычкин по прозвищу Бэтээр сказал:

— Хреново выглядишь, Баскетболист. Тебе, наверно, гонят, что хорошо, только не верь, врут, подонки. Выглядишь, как труп.

— И чего же тебе от трупа нужно? Пойди в мой дом и возьми, что хочешь. Разве у тебя нет ключа, стряпуха? — проскрипел Баскетболист, не отводя взгляд.

Макс хищно усмехнулся.