Образ человека как основа искусства врачевания - Том I. Анатомия и физиология

Однако прежде чем появляется способность к мышлению, ребенок приобретает способность прямостояния и речи. И эти три способности являются выражением духовного существа человека. Поэтому животные не могут говорить, а также длительное время сохранять вертикальное положение. Способность говорить — это не только вопрос строения мозга и образования соответствующего речевого центра. Уже физическое образование рта, положение зубов, губ обеспечивают возможность образования согласных. Однако сегодня существо речи не познано именно с биологической стороны. Поэтому встречаются, например, многочисленные указания на то, что якобы также и животные обладают «речью». В действительности же мы имеем здесь дело только с возможностями извещать друг друга о чем-либо, для чего можно использовать и знаки, не обладая при этом речью. Само собой разумеется, как средство сигнализации можно использовать также и речь, но это наинизшее ее применение.

В прежние времена люди еще воспринимали речь как нечто, воздействующее на мир, поскольку знали, что в основе мира лежит созидающий принцип Логоса. Это знание с течением времени померкло и окончательно исчезло в эпоху «просвещения», во время развития естествознания. Прежде общеизвестное позитивное и негативное воздействие слова в практической жизни, например, в молитве (молитва о здоровье), в проклятии (околдовывании, зачаровывании) сегодня наукой не признается за реальность. Конечно, сегодняшние люди уже не располагают больше силой слова, как в древние времена, когда еще могли использовать ее как в позитивных, так и в негативных целях.

Благодаря Р. Штейнеру существо речи стало по-новому доступно современному сознанию, что привело к практическому обновлению искусства речи в постановке речи, которую можно применять также с терапевтическими целями.

Третья способность, которую ребенок приобретает, после прямостояния и речи, как типичное выражение существа человека, это мышление. Также в истории развития человечества это явилось третьим шагом - и сегодня достигает известного максимума, хотя еще не является завершением. С греческих времен этой способностью занимались «мыслители », философы, сегодня же способность мышления, или ее специальная часть, находится в центре при суждении о человеке (показатель умственного развития).

Рассуждения о значении мышления, его становлении, основаниях и т. д. заполняют библиотеки. Но нужно себе уяснить, что нагромождение идей еще не является мышлением, равно как и «новое» комбинирование известного содержания, хотя для этого и требуется определенный уровень интеллекта. Только сознательное, целенаправленное связывание понятий с восприятиями может называться мышлением. В особенности же действительное мышление - в противоположность комбинированию — является творческим актом. Конечно, можно выучить наизусть теорему Пифагора, действительно же мы поймем ее только тогда, когда сами внутренне ее (вос)создадим. Конечно, такое раз-мышление не будет абсолютно новым - но дело и не в этом. Важно то, чтобы эти мысли в человеке заново возникли- хотя бы и на основе какого-либо учебника. Поэтому действительно новые творения, например, открытие колеса, это типично человеческие достижения, невозможные для животного. То, что животное обладает определенными интеллектуальными способностями, которые все имеют комбинаторный характер, не означает, что животное может действительно мыслить, ибо для этого необходима творческая работа. Животное же действует, исходя из своих природных инстинктов, которых само оно не может преодолеть. Уже первые наблюдения мышления показывают, что оно само имеет духовную природу и исключительно многосторонне. Качественное различие мышления выражается различными словами, такими как умный, толковый, хитрый. Обобщенным обозначением для мышления может служить слово «мудрый». Однако в наше время переоценивается особая сторона мышления, интеллект, для которого особенно характерна способность к комбинированию. Именно для этой способности необходима определенная органическая основа, особенно в построении мозга.

Человек не мог бы развить мышление, если бы оно было чисто душевной функцией, какой оно является у животного, ибо тогда как его содержание, так и образ мыслей определялись бы только импульсами и инстинктами, т. е. астральным телом. Действительное же наблюдение показывает, что это не так, что мышлению принципиально присуща свобода.[19]

Итак, при помощи мышления человек связывает понятия с восприятиями, что и лежит в основе познания. Но чувственные восприятия служат человеку не только для того, чтобы познавать мир; в них он переживает самого себя. Он внутри себя связывает последовательные восприятия, что делает возможным воспоминание. Он развивает в себе «душу».