Образ мира в тексте и ритуале

Злодей кика та белая да
Во татарах родилася, да
Во зырянах креслилася, да
Ещё нет у кики белые, да
Нет ни крёстного батюшка, да
Крестовыё божатушки, да
Злою кику ту белую да
Шила баба та старая да
В Филиппово говиньицё да
Середи да ночи тёмного да
На запечном на столбике, да
На по латном на брусике.

Чёсна дивьяя красота да

Во хрестьянах родилася, да
В божьёй церкве крестиласе! Да
Ещё есть у дивьёй красоты да
Есть и крёсной-от батюшко, да
Крёстовая божатушка! Да
Чёсну дивьюю красоту да
Шила красная девиця да
Середи лета тёплого да
Она в новой-то горенке!

В тексте разворачивается оппозиция кики и красоты путем экспликации всех антитетических признаков (предикатов), противопоставляющих эти предметные символы женского и девичьего статуса: злодейство – честность, рождение «во татарах» – рождение «во хрестьянах», квазикрещение «во зырянах» – настоящее крещение «в божьей церкви», отсутствие крестных восприемников – наличие крестных восприемников, продукт шитья старой бабы – продукт шитья красной девицы, порождение зимнего холодного времени (Филипповский пост) – порождение теплого летнего времени, «рождение» на запечном столбике– рождение в новой горенке. В первой части развернутой антитезы сопоставляются антропоморфные образы кики и красоты, а во второй – их реальные (предметные) образы (их шьют определенные лица в конкретное время и в конкретном месте).

Семантический и функциональный анализ предметных оппозиций с использованием логико-лингвистических понятий антонимии и антитезы позволяет приблизиться к раскрытию механизмов символизации предметных реалий в языке культуры и выявлению системных парадигматических и синтагматических отношений культурных знаков.

Антитеза и антонимия (на материале сербских пословиц)

В любом корпусе пословиц самый многочисленный разряд составляют изречения, построенные по принципу антитезы. При этом слова, манифестирующие противопоставляемые понятия, в лексической системе языка могут быть связаны разными отношениями. Это могут быть «классические» антонимы (добро – зло, свой – чужой, сладкий – горький, легко – тяжело, начать – кончить и т. п.), но чаще отношения между антитетически противопоставляемыми в пословице словами носят более сложный характер, и их семантическая связь не может быть подведена под строгое понятие лексической антонимии (ср. мать – мачеха, волк – брат, молоко – вода, вода – огонь, вода – вино, ночь – день, Бог – черт и т. п.). В настоящих заметках предлагаются некоторые наблюдения над логической и языковой структурой сербских пословиц, сделанные на материале двух сборников – классического собрания пословиц Вука Караджича [Караџић 19726] и «Старинного сборника сербских пословиц», опубликованного А. Гильфердингом [Гильфердинг 1869][44].

При изучении лексической антонимии исследователи исходят прежде всего из парадигматических отношений между словами и опираются на семантические свойства противопоставляемых слов и их толкования [Апресян 1995а: 284–315]. Синтагматические отношения антонимов (прежде всего их частая совместная встречаемость в тексте) оказываются на втором плане по той причине, что это свойство гораздо труднее учесть, оно не носит систематического характера и не может служить полноценным критерием антонимии. С этой точки зрения особый интерес представляют тексты антитетических пословиц, в которых эксплицируется противоположность сравниваемых понятий и которые поэтому можно считать диагностическими для изучения разных видов антонимии, квазиантонимии и других отношений противопоставления и способов их лексического выражения.