Образ врага

– Говорите на здоровье что угодно. Чужие уши как-нибудь стерпят.

– Нет, я серьезно. Это мое условие. Пока, между прочим, единственное. Вы же сами понимаете, как только он появится, я тут же вам сообщу, да и «наружка» ваша засечет. И вообще, Валерий Павлович, раз у нас с вами общий интерес, давайте общаться по-джентльменски.

От машины до подъезда Максим шел с закрытыми, глазами, он спал на ходу. Алиса сразу заметила, что черного «Опеля» у подъезда уже нет. В квартире Харитонов повел себя совершенно по-хозяйски, Алисе показалось, что он был здесь совсем недавно и все знает, каждый уголок.

Он снял ботинки и достал гостевые тапочки из коридорной тумбы, отправился в ванную мыть руки.

– Вы укладывайте ребенка, а я займусь «жучками». Максимка спал так крепко, что ему не мешал ни яркий свет в детской, ни возня Харитонова. Алиса отправилась на кухню приготовить чай. И тут обнаружила, что в доме нет ни чая, ни сахара, ни хлеба.

– Валерий Павлович, я сбегаю в супермаркет, пока вы тут возитесь, сообщила она шепотом, – я ведь так и не успела купить никакой еды.

Он аккуратно вытащил плоский блестящий кругляшок с тонкими проводками из-за батареи центрального отопления и вскинул глаза на Алису:

– Половина второго ночи. Не время ходить по магазинам.

– И все-таки я пойду. У нас здесь круглосуточный супермаркет в двух шагах.

– Ну, давайте. Я подожду, – легко согласился Харитонов.

Оставшись один, он прошелся по квартире, размышляя, как лучше воспользоваться внезапным уходом хозяйки. С «жучками» он уже разобрался. Квартира как прослушивалась, так и будет прослушиваться, только уже не олухами из МОССАДа, а его людьми. Одного олуха час назад сняли по его наводке ребята из ФСК. Второго ищут и скоро найдут.

В квартире был беспорядок. Хозяйка еще не успела разобрать вещи после возвращения. На стуле у ее тахты висели джинсы. Взгляд Харитонова наткнулся на бумажный прямоугольник, который валялся у ножки стула. Он поднял. Это была визитная карточка, выпавшая, вероятно, из кармана джинсов.

«Посольство Соединенных Штатов Америки в Израиле. Атташе по связям с общественностью мистер Уильям Баррет. Тель-Авив…» Дальше шел адрес и шестизначные тель-авивские телефонные номера. С обратной стороны был от руки написан еще один номер, семизначный. Возможно, московский.

Недолго думая, полковник спрятал визитку к себе в карман.

* * *

Алиса вышла из подъезда, огляделась, спокойно обошла машины, стоявшие во дворе. Все они были пустыми. Значит, люди Харитонова либо не приехали еще, либо прячутся где-то дальше, в соседнем дворе. Пустячок, но приятно.

Алиса отправилась за покупками в половине второго ночи не только потому, что дома не было никакой еды. Ей стало интересно, кто теперь дежурит у ее подъезда. Она хотела определить для себя, насколько оперативен Харитонов. С самого начала закралось подозрение, что теперь за ним стоят уже не славные органы, а нечто совсем другое. Слишком дорого и элегантно он был одет, слишком шикарная была у него машина. Да, конечно, КГБ стал теперь иной организацией, название сменилось, но вряд ли зарплаты сотрудников, даже полковников, столь велики. Ну никак не верилось в это.

Еще в ресторане она обратила внимание на золотые часы «Ролекс», тускло поблескивающие на его запястье, заметила платиновый перстенек, украшающий толстый мизинец. Черный топаз, с диагональю из пяти довольно крупных бриллиантов. И такие же запонки, такая же галстучная булавка. Скромненько, но со вкусом.

«А не бандитом ли вы заделались, уважаемый Валерий Павлович? – подумала Алиса. – Ведь известно, что многие ваши коллеги, отставные майоры и полковники, идут в охранные структуры. А что обычно охраняют в наше время? Большие деньги и больших людей».

Снег поскрипывал под ногами, свежий ночной морозец пощипывал лицо. Было так приятно идти в одиночестве по родному переулку в магазин за продуктами, молчать, дышать, слушать тишину.

В пустом супермаркете она сосредоточенно выбирала продукты. Денег осталось совсем мало. На карточке двести долларов, и никаких заначек. Она все потратила на поездку в Израиль. Сколько времени придется прожить на эти двести долларов, неизвестно. Вряд ли ей сейчас дадут выйти на работу и взять очередной заказ.

Вряд ли она вообще когда-нибудь вернется к прошлой нормальной жизни. Возможно, этих двухсот долларов как раз и хватит до конца…