Образ врага

Кремль, пользуясь обстановкой переворота 1993 года, попытался вынудить регионы и республики к уплате федеральных налогов. Но даже угрозы прекращения всех форм федерального финансирования, установления эмбарго и конфискации счетов в Центробанке испугала далеко не всех. Чечня и Татарстан налоги платить не стали. Ельцину удалось лишь распустить Совет глав республик. В 1994 г. 20 этнических республик уже действовали коалиционно. Выбив себе привилегии в распределении федеральных финансов, выплате налогов и режиме формирования органов власти, этнономерклатуры приобрели поддержку узкого, но сверхактивного слоя этносепаратистской интеллигенции и нацистов «титульных» национальностей. Именно с их стороны все попытки выравнивания прав регионов встречали самый жесткий отпор. От имени антироссийских группировок выступали президенты внутренних республик, ставших паразитическими анклавами для этнономенклатур. Они открыто объявляли себя вправе решать, продолжать ли российскую государственность или отменить ее, выйдя из Федеративного договора. Они раздумывали, служить ли их подданным в российской армии. Они подминали под себя суд и прокуратуру, лишая страну централизованного и единообразного применения закона. До 2000 года они свободно декларировали первенство собственных законов над российскими, а после — фактически сохранили прежнее положение дел, поправив лишь некоторые пункты в самопровозглашенных конституциях.

В середине 90-х годов ХХ века вклад внутрироссийских республик в общероссийское производство был ничтожен — все двадцать национальных образований дали стране лишь 12 % ВВП. И забрали из бюджета, распродали из недр, приватизировали и разорили многократно больше. Они не выполняли даже тех льготных условий выплаты налогов в российский бюджет, которые им были дарованы Ельциным. Пионером в грабеже России был Татарстан. Особым покровительством татарского президента и правительства пользовались спирто-вино-водочные и нефтяные короли. Первые получали незаконные льготы по акцизам, вторые — налоговые льготы за счет федерального бюджета. И те, и другие работали чаще всего без соответствующих федеральных лицензий или с грубыми нарушениями порядка их выдачи. Подобная практика не была остановлена и при смене власти в Кремле. Напротив, Татарстан превратился в Клондайк, где федеральные чиновники «осваивали» огромные средства, а этническая мафия использовала их в своих целях.

Формальная ликвидация вопиющих нарушений федерального законодательства состоялась лишь в 2000 году, но фактическое самовластие удельных ханов сохранилось, дискриминация прав русского населения во внутренних республиках продолжалась. Паразитический интернационал этносепаратистов продолжал выжимать соки из русского народа. Демонстративной акцией антироссийского характера можно считать празднование фальшивого, выдуманного тысячелетия Казани в 2005 году. Это был праздник татар и только татар. При этом государственный бюджет оплатил беснование этносепаратистов. Особый статус Татарстана позволил придать Казанскому кремлю совершенно неожиданный вид — посреди традиционно-русских крепостных стен и башен, вблизи русского храма возведен уродливый монстр мечети Кул-Шариф — крупнейшей в Европе. Санкт-Петербург подарил Казани улицу — уменьшенную копию Невского проспекта. Предполагалось, что там будет и скульптура Петра Великого. Но политкорректность потребовала иного решения. На петровский постамент водрузили бюст евразийца Льва Гумилева, чьи эксперименты с историей казались татарским этнопаразитам очень полезными. Таким образом за государственный счет Татарстан украшался разнообразными символами отделения от России и создавал для русских образ врага — татарина, который хочет отомстить за Куликово поле, за штурм Казани и просто за то, что русские существуют. Соответственно, Россия и русские тем же манером превращались во врага всех татар.

Идеология этнопаразитизма не раз озвучивалась с самых высоких трибун, но в системном виде излагалась общественными активистами. На парламентских слушаниях летом 2001 года было объявлено о «развитии национального самосознания», которое привело к самоопределению 48 новых этнических групп (со времени переписи 1989 года). Вполне открыто и официально была дана особая интерпретация положений Конституции РФ, согласно которой федеративное устройство в сочетании с декларацией равноправия и самоопределения народов трактуются в совокупности как принцип этнической природы государственности и первичности принципа самоопределения народов по отношению к принципу федеративного устройства. Притом что российская политика и законодательство очевидным образом создали для некоторых народов статус «титульных», это обстоятельство отрицалось. Зато не отрицалось, что привилегии даны также малым народам, чье размножение как раз и состоялось с целью освоения этих привилегий.

Этницисты постоянно выступают со своими требованиями к Российскому государству: