Образование будущего. Университетский миф и структура мнений об образовании XXI века

Значит, примерно десятая часть пойдёт проторенными дорогами карьеры и власти, многие из них сорвутся, там сильная конкуренция, но для устройства общества важно, что они будут выбирать именно накатанные пути – их ведут уже готовые ценности и отработанные социальные механизмы. Там можно сожалеть разве что о жёсткости этих механизмов, дорога узкая, шаг вправо – шаг влево считаются… Но дороги власти – это совсем другой разговор. Имеющиеся единицы, не согласные падать вместе с ничего не хотящими и лезть по решёткам стоящего социального лифта – что они будут делать? Они будут жадно искать в окружающем информационном море хоть что-то осмысленное, что бы могло им помочь.

Этот интенсивный поиск происходит в ситуации обеднённой культуры и отсутствующих механизмов реального образования. Это – условия поиска. Что будет происходить с теми, кто в самом деле нечто ищет, и при этом обладает таким вот недостаточным устройством (недостаточным – в смысле отсутствия образования)? У таких людей будут возникать общие черты. Они будут проявляться в том, как они занимаются своим хобби, как ищут свой смысл, проходя через секты и увлечения, из буддизма в протестантизм, из иезуитов в православные.

Общие черты… Оказалось, у этих «новых» людей совершенно нет навыка узнавать новое. Они не умеют это новое искать. Это прямое следствие отсутствия образования: ведь «новым» можно быть только по отношению к чему-то старому, нужно иметь устойчивую структуру знаний, чтобы по отношению к ней выявилось нечто новое. У таких людей знания демонстративно-фрагментарны. Они «понимают» некоторый кусок, не представляя, что этому предшествует и с чем это связано в системе знаний – потому что этой системы у них и нет. Не важно, о чем речь – физика это или психология, не важно, чем они увлечены – это всегда кусок, фрагмент, и нет представления о фундаменте и предпосылках, о следствиях, нет понимания, отчего так получилось, что это стали изучать, что это значит…

Всякий раз этот конкретный предмет удивления и увлечения – как кусок мозаики. Примеры крайне многочисленны и, в общем, все эту черту современного увлекающегося чем-то осмысленным человека знают. Ситуации, в которых проявляется эта фрагментарность знаний, могут быть очень разными. Например, рассказывающие об открытиях физики могут вообще не знать, что есть научные журналы, что там публикуются статьи. Рассказывающие о психологии могут и не слыхивать о фазах сна или условном рефлексе. Причём так обстоит дело и в области постоянных увлечений – человек может 10 лет копать некую тему, и при этом он не знает даже книг, которые были на эту тему на русском опубликованы, где все его находки и открытия двадцать-тридцать лет назад обсуждались, комментировались, сопоставлялись… ничего. Полный ноль, все робинзоны, вопящие при виде впервые увиденного следа Пятницы.

Это такая удивительная смесь непосредственного живого ума, любопытства и феноменального невежества. Причём не на какой-то ранней стадии интереса, не в «детстве», а в любом возрасте. Нахватанные из разных областей интересности, к которым люди вроде бы всерьёз относятся, говорят, что да, этим интересуются, иногда – годами, многими годами… Но вот уровень этого интереса – всё такой же живой и такой же нулевой.

Это не психологическая особенность, а просто следствие разрушения образования. Люди обладают определённым психологическим типом, – можно назвать его «современный увлечённый человек», – при этом характерные его черты являются просто прямым следствием отсутствия в обществе образования, не означенности понятия образованности. Понятно, что это никак не коррелирует с самим фактом наличия диплома или интенсивной специализации. По меркам современного общества такой человек может считаться «обладающим высшим образованием», «сложившимся специалистом». Если человек умён, он сам страдает от такого характера своих знаний – но что можно сделать? Если в обществе не означено образование, не развиты действенные социальные образовательные машины – что тут можно предпринять?

Почему прежде вроде бы удавалось то, что сейчас столь неподъёмно-трудно? Информации было меньше, находить книги было тяжелее, но почему же удавалось получить систему знаний довольно многим? Возможно, именно явный недостаток информации заставлял людей собственными усилиями создавать картину мира, с пониманием, что откуда берётся, создавать системное мировоззрение, устойчивое к ошибкам, исправлять картину мира, искать источники, расширять, выискивать дырки в своей картине мира, выяснять, что там находится, предпринимая глубокий поиск…