Читаем Образование будущего. Университетский миф и структура мнений об образовании XXI века полностью

Другая группа целей – внешняя. Здесь ведущими оказываются потребности общества. Образование как создание хороших граждан государства, полноценных членов этноса («народа»). Можно посмотреть и с другой стороны, не от общества, а от его единицы. К внешней группе целей относятся приспособительные меры в отношении общества. Это «карьерные» цели образования, когда мечтают о том, чтобы учащийся мог совершить хорошую карьеру и добиться успеха в обществе, обращают внимание на «личную» сторону социального сценария: чтобы сделать карьеру и быть социализованным, надо подчиняться внешним правилам, умело и грамотно выполнять общественные требования. Надо «идти по ветру».

В этой группе целей («образование 2») тоже множество вариантов. Есть те, кто считает, что общество – агрессивная конкурентная среда, и надо уметь выживать в суровых условиях, надо тренировать выносливость, умение видеть интриги, пользоваться моментом; есть те, кто думает о высоком профессионализме и обгоне конкурентов, кто соревнуется в не в интригах, а в достижениях; есть те, кто нацелен на то, чтобы быть членом элиты, кому важны правильные знакомства и выбор уместных алгоритмов поведения. Все эти варианты, от офицерского «служить Родине» и до научного «стать лучшим профессионалом и разгадать загадки природы» – только варианты главной цели образования 2 – научиться соответствовать правилам, которые установлены в обществе. Здесь человек понимается как субстрат для нанесения «правильных знаний», без которых в обществе нельзя добиться успеха и трудно выживать. Цели образования 2 определяет устройство общества.

Та и другая группа целей – и образование 1 и образование 2 – совершенно необходимы. В чистом виде образование 1 приводит к формированию монахов, отшельников (а то и юродивых), личный путь познания которых невозможно передать другому, понять и пересказать. В чистом виде образование 2 приводит к появлению конформистов-невротиков, которые даже себе не могут сказать, что же с ними не так. Управляемые извне, люди отдают психическое здоровье за карьеру – и хорошо, если не раскаиваются.

При этом образование 1 и 2 взаимно противоречивы, то есть развитие образования 1 мешает образованию 2 и наоборот. Помогая появиться внутренне автономному человеку, который сам решает, как он будет изменяться, почти с гарантией создают мало пригодного для социально-конформных действий человека. А заточенный на конкуренцию в плотных социальных средах человек с массой крайне специальных умений по обгону конкурентов ничего не способен понять в собственном развитии и всегда управляем со стороны.

В результате любая образовательная система является компромиссом. Приходится работать в двух противоположных направлениях, выделять ресурсы и усилия двум взаимно-враждебным целям. Для нормального человека необходимо наличие социальных навыков (в которые включаются и навыки приобретения знаний, способность достигать специализированных умений) и столь же необходимы навыки «быть человеком», а не только хорошим инструментом общества.

Первое, что приходит в голову – разделить эти две противонаправленные системы образования. Образование 1 пусть будет делом семьи, им занимаются дома, а школа может сосредоточиться на образовании 2. На деле это невозможно. Образование 1 – это не внушение заданных семьёй целей, а умение строить собственные цели, для образования 1 необходимо передавать знания – так же, как и для образования 2. Трудно представить, что любая родительская пара готова преподавать курс физики, географии, английского, математики, истории и биологии в объёме средней школы. Столь же трудно представить у любой родительской пары набор знаний для образования 1.

Поэтому и семья, и школа являются подсистемами единой системы образования, которая должна компромиссно решать различные задачи, входящие и в образование 1, и образование 2. Получается это плохо, как любое компромиссное решение при ограниченных ресурсах. И в каждом случае приходится решать, как именно и за счёт чего будет достигнут компромисс.

Похожие противопоставления – как деление образования на 1 и 2 – можно провести и в других областях. Например, можно говорить о коммуникации как об антиподе общения. Можно выделить особую социальную функцию – и придумать для неё термин, и внутри этой функции будут полярно различающиеся синдромы свойств. С одной стороны, нечто вроде «обмена информацией», социального взаимодействия, с другой – личное взаимодействие, от Я к Я. Их не удастся совершенно разделить, но не получится и считать синонимами. Как только речь заходит о «чём-то таком», о взаимодействии в обществе, обязательно возникают два противоположных аспекта деятельности – коммуникация и общение, к которым готовят образование 2 и образование 1, иногда возникают ситуации почти целиком относящиеся к тому или другому аспекту, но чаще – переплетение, и приходится решать, каким должен быть компромисс.

Практический смысл передачи специальных знаний

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917–1920. Огненные годы Русского Севера
1917–1920. Огненные годы Русского Севера

Книга «1917–1920. Огненные годы Русского Севера» посвящена истории революции и Гражданской войны на Русском Севере, исследованной советскими и большинством современных российских историков несколько односторонне. Автор излагает хронику событий, военных действий, изучает роль английских, американских и французских войск, поведение разных слоев населения: рабочих, крестьян, буржуазии и интеллигенции в период Гражданской войны на Севере; а также весь комплекс российско-финляндских противоречий, имевших большое значение в Гражданской войне на Севере России. В книге используются многочисленные архивные источники, в том числе никогда ранее не изученные материалы архива Министерства иностранных дел Франции. Автор предлагает ответы на вопрос, почему демократические правительства Северной области не смогли осуществить третий путь в Гражданской войне.Эта работа является продолжением книги «Третий путь в Гражданской войне. Демократическая революция 1918 года на Волге» (Санкт-Петербург, 2015).В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Леонид Григорьевич Прайсман

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
Программирование. Принципы и практика использования C++ Исправленное издание
Программирование. Принципы и практика использования C++ Исправленное издание

Специальное издание самой читаемой и содержащей наиболее достоверные сведения книги по C++. Книга написана Бьярне Страуструпом — автором языка программирования C++ — и является каноническим изложением возможностей этого языка. Помимо подробного описания собственно языка, на страницах книги вы найдете доказавшие свою эффективность подходы к решению разнообразных задач проектирования и программирования. Многочисленные примеры демонстрируют как хороший стиль программирования на С-совместимом ядре C++, так и современный -ориентированный подход к созданию программных продуктов. Третье издание бестселлера было существенно переработано автором. Результатом этой переработки стала большая доступность книги для новичков. В то же время, текст обогатился сведениями и методиками программирования, которые могут оказаться полезными даже для многоопытных специалистов по C++. Не обойдены вниманием и нововведения языка: стандартная библиотека шаблонов (STL), пространства имен (namespaces), механизм идентификации типов во время выполнения (RTTI), явные приведения типов (cast-операторы) и другие. Настоящее специальное издание отличается от третьего добавлением двух новых приложений (посвященных локализации и безопасной обработке исключений средствами стандартной библиотеки), довольно многочисленными уточнениями в остальном тексте, а также исправлением множества опечаток. Книга адресована программистам, использующим в своей повседневной работе C++. Она также будет полезна преподавателям, студентам и всем, кто хочет ознакомиться с описанием языка «из первых рук».

Бьерн Страуструп , Бьёрн Страуструп , Валерий Федорович Альмухаметов , Ирина Сергеевна Козлова

Программирование, программы, базы данных / Базы данных / Программирование / Учебная и научная литература / Образование и наука / Книги по IT
Павел I
Павел I

Император Павел I — фигура трагическая и оклеветанная; недаром его называли Русским Гамлетом. Этот Самодержец давно должен занять достойное место на страницах истории Отечества, где его имя все еще затушевано различными бездоказательными тенденциозными измышлениями. Исторический портрет Павла I необходимо воссоздать в первозданной подлинности, без всякого идеологического налета. Его правление, бурное и яркое, являлось важной вехой истории России, и трудно усомниться в том, что если бы не трагические события 11–12 марта 1801 года, то история нашей страны развивалась бы во многом совершенно иначе.

Александр Николаевич Боханов , Алексей Михайлович Песков , Алексей Песков , Всеволод Владимирович Крестовский , Евгений Петрович Карнович , Казимир Феликсович Валишевский

Биографии и Мемуары / История / Проза / Историческая проза / Учебная и научная литература / Образование и наука / Документальное
История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней
История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней

Монументальный труд выдающегося британского военного историка — это портрет Севастополя в ракурсе истории войн на крымской земле. Начинаясь с самых истоков — с заселения этой территории в древности, со времен древнего Херсонеса и византийского Херсона, повествование охватывает период Крымского ханства, освещает Русско-турецкие войны 1686–1700, 1710–1711, 1735–1739, 1768–1774, 1787–1792, 1806–1812 и 1828–1829 гг. и отдельно фокусируется на присоединении Крыма к Российской империи в 1783 г., когда и был основан Севастополь и создан российский Черноморский флот. Подробно описаны бои и сражения Крымской войны 1853–1856 гг. с последующим восстановлением Севастополя, Русско-турецкая война 1878–1879 гг. и Русско-японская 1904–1905 гг., революции 1905 и 1917 гг., сражения Первой мировой и Гражданской войн, красный террор в Крыму в 1920–1921 гг. Перед нами живо предстает Крым в годы Великой Отечественной войны, в период холодной войны и в постсоветское время. Завершает рассказ непростая тема вхождения Крыма вместе с Севастополем в состав России 18 марта 2014 г. после соответствующего референдума.Подкрепленная множеством цитат из архивных источников, а также ссылками на исследования других авторов, книга снабжена также графическими иллюстрациями и фотографиями, таблицами и картами и, несомненно, представит интерес для каждого, кто увлечен историей войн и историей России.«История Севастополя — сложный и трогательный рассказ о войне и мире, об изменениях в промышленности и в общественной жизни, о разрушениях, революции и восстановлении… В богатом прошлом [этого города] явственно видны свидетельства патриотического и революционного духа. Севастополь на протяжении двух столетий вдохновлял свой гарнизон, флот и жителей — и продолжает вдохновлять до сих пор». (Мунго Мелвин)

Мунго Мелвин

Военная документалистика и аналитика / Учебная и научная литература / Образование и наука