Образование древнерусского государства

«Славия» оказалась достаточно сильной, для того чтобы заставить варягов отказаться от своих грабительских налетов на области словен, кривичей, мери, веси, чуди и выступить в другой роли, роли купцов и воинов-наемников.

Но она не была еще достаточно сплоченной и сильной, чтобы помешать им осуществить свой авантюристический план захвата власти в «Славии».

О борьбе между племенами и городами северо-западного объединения славянских и финских племен сообщает летописец.

Положив конец грабительским вторжениям варягов, «почаша сами в собе володети», князья и «старейшины» словен и кривичей, чуди и мери начали междоусобную борьбу «и въста род на род», «въсташа сами на ся воевать, и бысть межи ими рать велика и усобица, и въсташа град на град, и не беше в них правды»[445].

При такой ситуации — а сомневаться в том, что такая «усобица» могла иметь место в действительности, нет никакой необходимости, — вполне понятно приглашение варяжской наемной дружины словенами, а с ними вместе и частью чуди, кривичей и других племен. Это приглашение дружины норманского конунга и нашло отражение в знаменитом летописном рассказе о призвании варягов.

И идоша за море к Варягам, к Руси: сице бы ся звахуть и Варязи Русь, яко се друзии зъвутся Свие, друзии же Урмане, Анъгляне, друзии Гъте, тако и си. Реша Руси Чюдь и Словении, и Кривичи и Вси: "земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет; да поидете княжит и володети нами". И изъбрашася 3 братья с роды своими, и пояша по собе всю Русь, и придоша старейший, Рюрик, седе Новегороде, а другой, Синеус, на Белеозере, и третий Изборьсте Трувор. И от тех Варяг прозвася Руская земля, Новугородьци, ти суть людье Нугородьчи от рода Варяжьска, прежде бо беша Словении[446].

«И от тех Варяг, находник тех, прозвашася Русь, и от тех словет Руская земля; и суть Новгородстии людие до днешнего дни от рода Варяжьска», — добавляет Новгородская I летопись[447]. Эти строки, варьирующие в различных летописных сводах, послужили поводом к созданию бесчисленных норманских и антинорманских теорий о варягах, их приглашении или завоевании ими, о происхождении термина «Русь» и т. д. и т. п., т. е. всех тех проблем, которые волновали исследователей начиная с XVIII в. и до наших дней. Мы не собираемся давать историю вопроса, ибо это дело историографического труда, а не конкретного исследования, подобного нашему[448]. Нам кажется, что летописный рассказ о призвании варягов в искаженном и отредактированном бесчисленными летописцами виде, часто выполнявшими определенный политический заказ, отразил вот какого рода конкретные исторические события, имевшие место где-то на северо-западе Руси около начала второй половины IX в.

Туманные предания, сохранившиеся в Новгороде и попавшие в летопись, говорят о «старейшине» новгородском Гостомысле. Пусть Гостомысл — легендарная личность, но воспоминания о доваряжской самостоятельности Новгорода, об управлении в нем «старейшин» несомненно отражают время «волостей» и «земель», управляемых местными владыками[449]. Один из таких владык пригласил на помощь в борьбе с другими «старейшинами» какого-то варяжского конунга, которого летописное предание назвало Рюриком.

И придоша к Словеном первее и срубиша город Ладогу, и седе старейшей в Ладозе Рюрик[450].

Но варяжскому викингу показалась заманчивой перспектива овладеть самим Holmgard — Новгородом, и он, с дружиной явившись туда, совершает переворот, устраняет или убивает новгородских «старейшин», что нашло отражение в летописном рассказе о смерти Гостомысла «без наследия», и захватывает власть в свои руки. Никоновская летопись, несомненно использовавшая какие-то древние источники, отмечает, что узурпатор встретился с длительным и сильным сопротивлением со стороны новгородских «мужей» и, как об этом свидетельствуют позднейшие события, связанные тоже с «насильем» варягов, этими «мужами» были новгородские «лучшие мужи» из «Словенской тысячи», древней новгородской городской военной организации — тысячи, сложившейся у древнейшей части Новгорода — Славны, Славенского холма.

Вскоре после переворота (Никоновская летопись дает и дату — 864 г.) «уби Рюрик Вадима Храброго, и иных многих изби новгородцев, съветников его». Борьба с варяжским узурпатором длилась долго. Прошло три года и «…избежаша от Рюрика из Новгорода в Киев много Новгородцкых мужей»[451].