Образование древнерусского государства

Но во времена Ярослава Польша зависела от Руси, и западные границы Руси хорошо охранялись. Следом деятельности Ярослава в юго-западных землях Руси является город Ярослав на Сане, оплот «Червенских градов». Одновременно идут укрепление русских рубежей на северо-западе и освоение прибалтийских и северных земель. В 1030 г. Ярослав «иде… на Чюдь, и победи я, и постави град Юрьев», ставший надолго оплотом русского владычества в Прибалтике. В 1032 г. из «Новагорода на Железные врата», т. е. в землю чуди Заволоцкой, на Северную Двину, ходил какой-то Улеб, но поход этот был неудачен. Чрез 10 лет, в 1042 г., Владимир Ярославич ходил «на Ямь», т. е. емь, тавастов, «и победи я»[740]. В те времена емь-тавасты жили в Западном Приладожье, где их соседями с востока и юго-востока были карелы и русские. Только в конце XI и начале XII в. карелы при поддержке русских оттеснили из Западного Приладожья емь, заселив этот край и частично смешавшись с остатками тавастов[741].

Таким образом, поход Владимира Ярославича был, очевидно, предпринят в Западное Приладожье.

Так продолжал Ярослав начатое Владимиром укрепление русских границ на юго-западе, западе и северо-западе и расширял влияние Руси на север Восточной Европы. Много сил было положено на укрепление рубежей Южной Руси, которой постоянно угрожали печенеги. В годы борьбы Ярослава со Святополком они выступали на стороне последнего и не раз, как мы уже видели, нападали на Киев.

Но удары, нанесенные Ярославом, а до этого непрестанная борьба Владимира и, наконец, нажим со стороны торков, за которыми шли, двигаясь на запад, многочисленные и могущественные половцы, в значительной степени ослабили печенегов. Только одна Никоновская летопись сообщает под 1020 г. о нападении печенегов. До 1036 г. кочевники не отваживались нападать на Русь. Этим воспользовался Ярослав для укрепления границ Южной Руси. Именно с этой целью в 1031 г. он сажает плененных им «ляхов» по «Ръси» и «поча ставити городы по Ръси». Укрепление Поросья, заселяемого Ярославом и превращаемого киевским князем в укрепленную линию, состоящую из городов — острожков, рвов, валов, засек и т. п., сыграло большую роль в обороне Руси.

В 1036 г. теснимые торками и половцами печенеги начинают свое продвижение на запад, которое привело их позднее на Дунай, за Дунай, в Венгрию, пока наконец битва в долине Марицы в 1092 г. не положила конец политическому существованию печенежских орд, разгромленных знаменитыми половецкими ханами Боняком и Тугорканом[742]. По дороге они всей ордой обложили Киев. Ярослав с варяжской дружиной и новгородским воинством, «Варягы и Словении», выходит из Новгорода и вскоре вступает в Киев.

Бой начался на «поле вне града», где позднее была воздвигнута София, на поле, позднее ставшем центром нового, Ярославова Киева, огромного города. «По среде» стояли варяги, на правом фланге «кыяне», на левом — «Новгородчи». «И бысть сеча зла, и одва одоле к вечеру Ярослав»[743].

Большое число печенегов утонуло в Сетомле и «в инех реках», а остатки спаслись бегством.

Так кончилась борьба Руси с печенегами. За ними шли слабые и малочисленные торки, а в год смерти Ярослава вместе с торками пришел передовой отряд половцев во главе с Болушем, чтобы своим появлением у Киева как бы возвестить о новой грозной опасности, нависшей над Русской землей.

Переходя к русско-византийским отношениям, мы должны отметить, что, как было уже высказано выше, взаимоотношения Руси и Византии определялись формулой, согласно которой Византия считала себя «игемоном» Руси, а Русь упорно отстаивала свою независимость во внешних сношениях и в организации церкви. Русские воины по-прежнему шли на службу к императору и не прочь были повторить времена Олега и Игоря. Так, Кедрин сообщает, что в 1018 г., после смерти Владимира и Анны, какой-то сородич (свояк) Владимира, Хрюсохейр («Золоторукий», «Золотая Рука», имя, аналогичное Волчьему Хвосту, т. е. имя-прозвище), с 800 воинами прибыл на судах к Константинополю, «желая вступить в наемную службу». Когда император предложил ему сложить оружие и явиться к нему для переговоров невооруженным, Хрюсохейр «не захотел этого и ушел через Пропонтиду». Разбив стратига Пропонтиды под Абидосом, он ушел к Лемносу. Здесь русские были обмануты византийцами и перебиты[744]. Это был поход-налет, предпринятый, очевидно, Хрюсохейром на свой страх и риск, но вскоре стремления Византии к «игемонии» заставило самого Ярослава взяться за оружие.

В 1043 г. Владимир Ярославович с воеводами Вышатой Остромиричем и Иваном Творимиричем выступил в поход на Византию. Греки рассматривали этот поход как бунт своих подданных «росов», которые стали подданными императора уже по одному тому, что приняли греческую веру. Но для русских это была борьба с попытками императора и патриарха подчинить своему влиянию, своей власти независимую Русь.