Образование древнерусского государства и первый его правитель

Когда об этом пишут, то опираются на известия более древних времен (скифское или черняховское), но и тогда речь должна идти не о районе Полянской земли, а о более южных или юго-западных местностях. В IX в. параллельно с построением Саркела сюда были двинуты хазарами мадьярские племена, обосновавшиеся лет на 50 в области Ателькюза (древневенгерское Междуречье) — между Днепром и Днестром. Очевидно, именно занятие этой области венграми стало причиной того, что русское посольство в Константинополь не могло вернуться обратно через эти районы и вынуждено было отправиться в пределы Франкского государства, чтобы затем добраться до своей земли через области своих сородичей-скандинавов.

Итак, главным врагом утвердившихся в Киеве скандинавских князей были хазары. Дир или Аскольд освободились от хазарской зависимости и, очевидно, пытались использовать существовавшие уже со второй половины VIII в. плохие византийско-хазарские отношения, направив посольство в Константинополь. Однако, если принимать на веру известия житий Стефана Сурожского и других о походах русов на византийские владения в начале IX в. (?), то в Византии должны были опасаться новой политической силы. Эти опасения в конечном счете перевесили, и греки построили хазарам Саркел.

Очевидно, это привело к обострению византийско-киевских отношений. К сожалению, фактов об этом нет, и в нашем распоряжении есть лишь известие о походе 860 г. на Константинополь, которое летопись связывает с Аскольдом и Диром. В то же время некоторые данные поздних хроник говорят о том, что киевские князья развернули борьбу не только с хазарами, но и за присоединение других восточнославянских земель[51]. Одновременно они, кажется, воевали и с союзниками хазар венграми. О таких войнах говорится и в арабских источниках и поздней венгерской летописи, основанной на преданиях.

Престиж южнорусского объединения был очевидно велик, если согласиться с тем, что именно к Киеву относится упоминание ал-Йакуби о посольстве санарийцев к сахиб ас-сакалиба в начале 50-х годов IX века[52]. В то же время В. Н. Татищев пишет о возникшем конфликте между южными русскими князьями и северными (упоминание о бегстве мужей от Рюрика на юг[53]). Это было уже не на пользу южным князьям, для которых север и в ту пору и много позже служил как бы источником дополнительной военной силы.

Возможно, именно с таким конфликтом связано принятие какой-то частью русов христианства из Византии вскоре после похода 860 года. Об этом упоминает патриарх Фотий[54] и ему следует доверять, чего нельзя сказать о более поздних источниках, вроде тенденциозной биографии Василия I Македонянина. Южные князья из-за назревавшего конфликта с севером могли пойти на еще одну попытку установить союз с Византией — ценой принятия христианства. Но это вряд ли могло быть в ту пору поддержано княжеской дружиной, в которой преобладали скандинавы, да и местной языческой киевской знатью — другой опорой поляно-русских князей.

Экономическая ситуация IX в., когда начал формироваться "путь из варяг в греки", требовала объединения всех территорий вдоль него. Возникает вопрос о причинах возникновения этого пути. Думается, это объясняется двумя обстоятельствами: господством Хазарии на более старом пути (по Волге к Балтике) и начавшимся экономическим и политическим подъемом Византии при Македонской династии. Объединение было выгодно и для восточнославянских земель.

Чтобы разобраться в этом, необходимо коснуться специфики экономики докапиталистических обществ, которая коренным образом отличается от хозяйства нового и новейшего времени. Для докапиталистических формаций характерно лишь начальное отделение ремесла и торговли от сельской экономики. Это отделение уже само по себе — важнейший переворот в истории человечества и олицетворяется оно в городах как символах новых социально-экономических отношений. Но были ли у восточных славян в IX в. города? Судя по этимологии этого слова (собственно "огороженное место"), несомненно, были. Однако в социально-экономическом плане, как показывают новейшие исследования, о городах до X в. на Руси говорить трудно[55].

То, что именовалось городом, было резиденцией правителей и их дружин или просто купеческими факториями на больших торговых путях. Пример последних — Гнездово около Смоленска или Сарское городище возле Ростова. Иногда (как в случае с Киевом) оба эти момента совпадали, и возникал настоящий город в социальном смысле. А вот Гнездово и Сарское городище были покинуты после того, как исчерпали свои функции, которые перешли к настоящим городам (Смоленску и т. п.). Кстати, именно город явился основой формирования территориального деления взамен племенного.