Образование Великорусского государства.Очерки по истории

Только что схлынула к югу татарская сила. Ярослав занял великое княжение после брата, погибшего на реке Сити, и тотчас вступает на прежние пути великокняжеской политики. В 1239 г. Ярослав защищает Смоленск от Литвы и водворяет на смоленском княжении местного вотчича – Всеволода Мстиславича. Защита западных пределов лежит на Ярославиче Александре. В 1239 г. он с новгородцами ставит город на р. Шелони, победоносно отражает в 1240 г. нападение шведов, в 1242 г. набег на Псков немецких рыцарей. Подобно прежней деятельности Ярослава – новгородского князя, эта западная борьба Александра – проявление политики владимирских великих князей. Дорожа «низовской» обороной, новгородцы тяготились неизбежным, при таких условиях, усилением своей зависимости от княжеской власти. Но в трудную годину выхода не было. Когда Александр, «распревся с новгородци», ушел в 1241 г. «со всем двором своим» из Новгорода в Переяславль, новгородцы тотчас послали к Ярославу просить у него сына на княжение; великий князь «дасть им сына своего князя Андрея», но они новым челобитьем просили прислать Александра, устрашенные набегом литвы, немцев и чуди; «великий же князь Ярослав дасть им сына своего Александра опять». На оборону Пскова Александр идет, «поим с собою брата своего и вся воя своя». Так и в 1245 г., когда Литва совершила набег на окрестности Торжка и Бежиц, против них свешать не только новоторжская и новгородская рати, но и «низовские» воеводы с тверичами и дмитровцами, а довершает победу Александр Ярославич, отпустив новгородскую рать, «своим двором»[104].

Осенью 1242 г. (в конце 6750 – начале 6751 г.) врезывается в судьбы Великороссии новая сила – татарская власть. Ханский посол потребовал приезда Ярослава Всеволодовича на поклон хану Батыю в Золотую Орду; «и прииде пожалован»: хан признал за ним, по сообщению наших летописей, старейшинство над всеми князьями Русской земли. Ярослав ездил в Орду с сыном Константином, которому пришлось, по ханскому приказу, ехать в далекую Монголию на поклон великому хану. По возвращении Константина в 1245 г. Ярославу пришлось опять ехать к Батыю, и из Орды – в Монголию, где он «многое истомление подят» и на обратном пути умер «нужною смертью».

Новое основание княжеского права – ханское пожалование – коснулось не одного владимирского княжения. По возвращении из Орды великого князя Ярослава и, вероятно, в силу привезенных им ханских распоряжений поехали в Орду «про свою отчину» князья – потомки Константина Всеволодовича – Владимир Константинович, два Васильевича Борис и Глеб и Всеволодович Василий; Батый утвердил их отчинные права: отпустил их, «рассудив им когождо в свою отчину»[105]. Во вторую ордынскую поездку великий князь Ярослав отправился «с своею братьею и с сыновци», а вернулись «из Татар в свою отчину» его братья, Святослав и Иван, с племянниками; Ярослав же был послан Батыем в Монголию, в путешествие, стоившее ему жизни[106].

Батый утвердил внутренний распорядок княжого владения среди русских князей. Для Константиновичей их вотчиной были владения отца, который перед кончиной (1218 г.) дал сыну Васильку Ростов, а Всеволоду – Ярославль[107]; о каком-либо наделении младшего – Владимира – нет упоминания в наших источниках[108]; позднее видим его князем на Угличе. При великом князе Юрии эти ростовские отчичи выступают «за один», втроем[109]. Василько и Всеволод погибли в татарское лихолетье, оставив малолетних сыновей: Василько – княжичей Бориса и Глеба, Всеволод – Василия. Юные князья ездили в 1244 г. с дядей Владимиром Константиновичем в Орду «про свою отчину», и Батый, по характерному выражению летописи, «рассудил», чтобы каждый из них ехал в свою отчину. Осторожнее не придавать решительного значения этому отдельному выражению[110] и усмотреть в решении хана лишь утверждение status quo, согласно летописному тексту, который сообщает, что в «Ростове седоста Васильковичи Борис да Глеб на княжение» еще до первой поездки великого князя Ярослава в Орду; у нас нет сведений о спорности прав Васильковичей на Ростов[111]; за ними признано их вотчинное право, как признавалось оно в старину за «Рогволожими внуками» на Полоцк или за Ольговичами на Чернигов. Василий Всеволодович остался при своем Ярославле; своеобразной судьбы этого княжества по его смерти (ум. в 1249 г.) придется коснуться ниже. Дядя этих князей, Владимир Константинович, который мог бы претендовать на старейшинство среди них, по-видимому, мирится со скромным положением углицкого князя[112]; эта ветвь ростовского княжья сошла со сцены с Владимировыми сыновьями, и связь Углича с ростовской отчиной оказалась непорванной; эта отчина распадется, если не считать утраты Ярославля, только под московским давлением.