Образцовый самец

А я тяжело вздохнула, уронив руки, которые опять в защитном жесте скрестила на груди, и поплелась-таки в ванную. Без того нерадостное с утра настроение провалилось сквозь ноль и плавно устремилось к минус бесконечности.

До чего все-таки тяжелый человек. Спасите меня высшие силы от того, чтобы еще хоть раз связаться с военным!

Конечно, в размолвке я тоже виновата. Могла бы не лезть в бутылку Клейна, объяснить, что именно мне не понравилось и почему. Заставить выслушать, рассказать подробно, спокойно, детально, с уточнением моей жизненной позиции и пояснением, откуда она взялась. Почему я не люблю, когда мной пытаются командовать в таком тоне, и чего еще не люблю в этой жизни. Гаранин, скорее всего, понял бы, он не дурак и слушать умеет. Даже, наверное, извинился бы уже осознанно, потому что полковник еще и очень порядочный человек, хотя подобное сложно предположить по первому впечатлению.

Но ради чего? К нашему возможному возвращению домой это никакого отношения не имеет, я же не собираюсь закатывать мужчине истерики и бегать от него, затрудняя собственное спасение. Работать можно с кем угодно, при условии его вменяемости, даже если отношения оставляют желать лучшего.

А если говорить не о работе, а о чем-то личном… Большее, что у нас может получиться, это секс без обязательств. И то один, самое большее – два раза. Не потому, конечно, что я сомневаюсь в возможностях начбеза, не нужно обижать мужика, а потому, что после сближения Гаранин начнет давить еще сильнее. Он боевой полковник, он привык не просто командовать, а в экстремальной ситуации строить толпу агрессивных мужиков.

Теоретически, конечно, можно и с таким наладить контакт. Но для этого надо долго и тщательно его приручать, объяснять, разговаривать, действовать хитростью и лаской, исподволь… Ненавижу. Мне на работе интриг достаточно. Не то чтобы там все совсем плохо в этом смысле, но могло бы быть и лучше. А взваливать на себя воспитание здорового сурового мужика – да в черной дыре я видела такие развлечения!

Тем более что Гаранин изначально не очень-то настроен на разговор и общение. Выводы делает с ходу, вопросов не задает, я в его картине мира – тупое гражданское лицо с суицидальными наклонностями. Которое лучше бы связать, но нельзя: а ну как убегать придется, а оно не готово?

Наверное, последнее меня сейчас рассердило сильнее всего. Я-то могла с ним поговорить, а вот полковник и мысли такой не допустил. Даже не попытался объясниться по-хорошему и потом не стал разбираться, что именно не так, сразу сделал выводы. Он вообще, похоже, не склонен обсуждать проблемы с окружающими – либо командует, либо выполняет приказы. Накинулся с поцелуями, одной фразой походя низвел до уровня домашнего животного, подлежащего дрессировке. А потом обиделся и гордо ушел делать важные дела, пока глупая женщина психовала из-за ерунды.

Запереть его в четырех стенах – я бы посмотрела, как бы он сам психовать начал. А так-то у него Цель, а я отвлекаю, от скуки бешусь.

Я тенью обошла комнату, перебрала свои наряды, выбрала другой, на смену тому, который использовала в качестве ночной рубашки. Потом передумала и взяла третий. Странное у них тут все-таки отношение к одежде, странная экономия: похоже, им проще заменить вещь, чем постирать.

Бешусь, да. Прошел всего час с ухода Гаранина, вряд ли больше. Вчерашний ужас как будто еще жив в памяти, я понимаю, что могла погибнуть. Но уже готова забрать обратно данное себе обещание сидеть тихо и никуда не лезть. А что будет еще через пару-тройку часов? Да я точно снова пойду искать себе приключений!

Глава 7 Дрожь земли

Однако спасение явилось куда раньше, чем я начала по-настоящему выть от скуки и выглядывать за дверь: явился Нурий в сопровождении завтрака.

– Здравствуй, Василиса.

Блондин держался исключительно неуверенно: переминался с ноги на ногу, неловко улыбался, глядел заискивающе и даже не подумал сесть рядом, что обычно позволял себе весьма охотно. Так и замер передо мной, по другую сторону от арения-столика.

– Привет, – кивнула я, разглядывая мужчину с любопытством.

Нурий явно чувствовал себя виноватым. Интересно, в чем именно? С их странной логикой ни в чем нельзя быть уверенной.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил абориген, продолжая неловко перетаптываться.

Все же что его так выбило из равновесия? Вчерашнее нападение, во время которого блондин не сумел меня защитить? Или странные ночные последствия?

– Неплохо, – ответила я после короткой паузы. – Но, кажется, должно быть иначе?

– Нет, что ты! – вскинулся Нурий. – Я очень надеялся, что последствия не будут…

– Садись и рассказывай, чем ты меня вчера напоил и на какой эффект рассчитывал, – строго велела я, прервав неуверенное бормотание.

Очень странное ощущение. Передо мной стоял посторонний мужчина в два раза крупнее и на порядок сильнее меня, а я его отчитывала, как мальчишку. И вел он себя соответственно, словно нашкодивший пацан!

Сплошные крайности кругом. Очаровательно-наивный Нурий и угрюмо-суровый Захар.