Обречен тобой

Отступаю в квартиру. Прикрываю дверь и прижимаюсь лбом к стене рядом с наличником. Когда-то я пожаловалась своему психологу, что буквально все в этой жизни у меня происходит через задницу и на преодолении. Вот вроде бы и получается что-то, да, но каждый мой шаг требует каких-то нечеловеческих усилий. А она мне ответила, что так кажется буквально всем. Люди любят приукрашивать собственные старания и не замечать стараний других. Нам легче думать, что Васе просто повезло чего-то достичь, чем смириться с тем, что Вася добился этого упорным трудом и своими мозгами. Потому что это снимает с нас ответственность. И хоть в словах специалиста имеется смысл, конкретно в этой ситуации мне и впрямь кажется, что случился некоторый перебор. Можно хоть теперь перестать меня испытывать на прочность? Ведь можно?! Я просто хочу стать матерью! Разве я прошу чего-то сверхъестественного? Почему мне посылаются одно испытание за другим? Если и на ЭКО все пойдет по одному месту, я… Да блин, я просто с ума сойду от этой несправедливости.

Валерка, ну, вот что ты за дурачок, а? Все еще у тебя будет. Ты только глупостей не наделай. И вот как прикажете его уберечь? У меня на этот счет нет ни одной здравой мысли.

Прохожу на кухню, а пока закипает чайник, впяливаюсь взглядом в окно, но я живу слишком высоко, чтобы разглядеть, что происходит у подъезда. Отсюда даже дороги не видно. Он уехал? А если нет? Если он, как и я, пошел, куда несли ноги? А на улице собачий холод, и вот-вот пойдет дождь...

Набираю – Валера сбрасывает.

Тогда, недолго думая, звоню Юле, радуясь, что мы догадались обменяться телефонными номерами.

– Вика? Какая приятная неожиданность!

– Я ему сказала, Юль.

– И что? Как он воспринял?

– Плохо. Позвони ему через пару минут, ладно? Мои звонки он не принимает, а я страшно волнуюсь.

– Конечно.

– Только не сразу, Юль, а то он догадается, что это я попросила.

– Хорошо. Не волнуйся.

– Прости меня, – шепчу, но, наверное, моему голосу недостает раскаяния. Странное состояние… Вроде как я и виновата. Но с другой стороны, есть понимание, что я не могу нести ответственность за Валеркины фантазии.

– Я перезвоню, как только что-то выясню.

– Супер, а я попробую дозвониться Гаму на случай, если Валера поехал к нему.

Не находя себе места, меряю шагами квартиру. Я обожаю свой дом, в его обустройство вложено кучу времени, идей и денег, и обычно я успокаиваюсь, стоит только переступить порог. Но, очевидно, не сегодня.

Юля перезванивает только через сорок минут.

– Ну, что?

– Мои вызовы он тоже игнорит.

– Ясно. Очень, блин, по-взрослому!

– А что Гам говорит?

– Черт. Я о нем забыла. Сейчас…

Звоню Гамлету. Тот долго не берет трубку.

– Привет, Вик, – раздается, наконец, прямо в ухо.

– Что у тебя так гремит?

– Я товар принимаю. У тебя что-то срочное или подождет?

– Мы расстались с Валерой, и он ушел от меня немного не в себе. Теперь вот не берет трубку. И я волнуюсь, как бы он чего не выкинул. Позвони мне, если Валера объявится, ладно? На звонки матери Валерка тоже не отвечает.

– Ну вы даете, – присвистывает Гам.

– Так ты позвонишь, если что?

Гамлет – отличный парень. Я надеюсь, ради мужской солидарности он не станет трепать мне нервы игнором.

– Да, конечно. О чем разговор?

– Спасибо, – искренне благодарю я.

Проходит еще час. На город медленно опускается ночь. От Гама – ни слова, Валера же и вовсе то ли отключил телефон, то ли отправил меня в блок. Только Юля иногда спрашивает в мессенджере, нет ли у меня новостей.

Вот так и связывайся с малолетками.

Опускаю голову на сложенные на столе руки. Вот куда в таких случаях обращаться? В полицию? Или для начала обзвонить больницы? Впрочем, и для того, и для другого, наверное, еще рано. Но как же сложно просто ждать!

Если мой ребенок когда-нибудь отчебучит что-то подобное, я его закрою в квартире, а ключ выброшу в окно.

И как назло, у меня нет знакомых, которые могли бы что-то посоветовать. Почему-то среди великого разнообразия моих клиентов я не могу припомнить ни одного мента. А кроме ментов, к кому еще обратиться? Знать бы. В городе, утыканном камерами, при желании можно найти кого угодно.

Стоп. Кажется, чем-то таким занимается Мир… Может, он что-то подскажет?

Хватаюсь за телефон. Гордость борется с потребностью любой ценой убедиться, что с Валерой не случилось беды. А там… Там пусть Мир что угодно обо мне думает. Пусть насмехается, пусть злорадствует… Хотя я не нахожу ни одной причины, зачем бы ему это понадобилось.

Набрав полную грудь воздуха, тычу на дозвон.

– Да.

– Привет. Я по делу. Ты не мог бы мне уделить пять минут?

– Двенадцатый час, Вика.

– Да, я понимаю. Это больше не повторится. У меня безвыходная ситуация.

– У тебя? – хмыкает Мир. – Ну, давай. Удиви меня.