Обречен тобой

– В клинике? Платной, что ли? – останавливаемся на пороге палаты. – Стой, что значит – одна?

– Об этом не беспокойся. Финансовую сторону Мир возьмет на себя.

– Кто? Мир? Тарута, что ли? Ты опять с ним снюхалась?

В чем мы сходились с отцом – так это в мысли, что я ни в коем случае не должна связывать свою жизнь с военным. Уж не знаю, чем руководствовался папа, а я… Я – банальным страхом.

– Пап, мне давно не шестнадцать, я знаю, что делаю. Тебе не стоит об этом беспокоиться, поверь.

– Вижу я, как ты знаешь! Не могла найти мужика, который на тебе хотя бы женится? – сплевывает.

– Что тебя удивляет? Ты всегда думал, что я – полное недоразумение, – усмехаюсь, не испытывая ни-че-го, кроме сожаления, что он так ничего и не понял. – Приляг. С тебя правда хватит нагрузки на первый раз.

– Никогда я такого не говорил, – сводит брови отец.

– Ты просто забыл. Да и ладно. Я тебя прощаю, пап. За все, – поворачиваюсь к окну, ощущая необычайно острую потребность в этих словах. Пусть они гораздо важнее мне самой, чем ему. Какая разница? Я не хочу тащить в свою новую жизнь обиду.

– Ну, ты меня тоже тогда извини. Мне-то откуда знать, как девку воспитывать, да? Может, и наломал где дров.

А вот это для меня становится полной неожиданностью. На глазах выступают слезы, и картинка в окне мутнеет, будто кто-то занавесил обзор плотной целлофановой пленкой.

– Сейчас уже все хорошо. Укладывайся, пап. И подумай над моей просьбой. Так всем будет лучше. Зайду к тебе завтра.

Если честно, я особенно не надеюсь, что отец согласится. Слишком он упрям. Поэтому для себя я так решаю – договориться с врачом об обследовании, съездить, чтобы его пройти, и вернуться, если все будет хорошо. А если нет… В приоритете, конечно, будет моя беременность. Но отец удивляет меня и тут. Когда я приезжаю к нему на следующий день, врач ошарашивает меня известием о переводе отца в столичный кардиоцентр. Для чего ему даже выделяют сопровождение в виде врача-кардиолога и реанимобиль. К моим ежедневным безликим отчетам Миру добавляется сообщение-благодарность. Ведь трудно не догадаться, кто это все организовал.

«Но все же без реанимобиля можно было обойтись», – добавляю и леплю рядом улыбающийся смайлик. Ответа не жду. Уже привыкла, что Мир отвечает когда придется, в зависимости от своей занятости. Однако в этот раз ответ приходит мгновенно:

«Мне так не показалось. Когда он мне позвонил, то определённо был в шаге от второго инфаркта».

«Папа тебе звонил?!»

«А ты как думала?»

«Не понимаю зачем».

Телефон в руках оживает. Страшно волнуясь, принимаю вызов.

– Сначала он по традиции рассказал мне, какой я гондон. Потом, правда, в программе произошли изменения, и вместо привычных требований оставить тебя в покое полковник потребовал сделать его дочь честной женщиной.

Господи. Папа! Ну, кто тебя просил лезть?

Бьюсь лбом о стекло.

– Прости. Я пыталась объяснить ему, почему мне надо вернуться. А вдаваться в подробности с ЭКО и всем этим геморроем я не стала, чтобы лишний раз его не волновать.

– Ну, что сказать, Вик? У тебя ни черта не вышло. Как я уже заметил, старый хрен чуть на говно не изошел.

– Не называй его так.

– О, ты его уже защищаешь?

– Смешно, да? Это все беременность. Я теперь постоянно примеряю на себя роль родителя. В конце концов, никто не может гарантировать, что в наших отношениях с детьми все будет гладко.

– Ах вот в чем дело.

– Угу. С тобой ничего подобного не происходит, как я понимаю? – улыбаюсь, хотя сердце обливается кровью.

– Нет. В моей жизни вообще мало что поменялось, Вик. Наверное, наши чувства вообще неправильно сравнивать.

Да. Он прав. Но, господи, как бы я хотела быть с ним на одной волне! В горле сохнет. Я смущенно откашливаюсь.

– Ясно. Ну, раз папа согласился на перевод, я договорюсь с врачом насчет даты и времени приема. Ты не планировал ко мне присоединиться?

– Нет.

– Хорошо, – стравливаю по чуть-чуть воздух, чтобы Мир не услышал, что я начала задыхаться. – Тогда я расскажу тебе о результатах. Или не надо?

– Ну почему же? Обязательно расскажи. Должен же я понимать, к чему готовиться.

– Договорились.

Я не даю себе разреветься. Просто не позволяю, и все. Сейчас гораздо важнее дети. Чтобы отвлечься, посвящаю вечер сбору вещей. За эти дни их немного прибавилось. Я не планировала оставаться здесь надолго, поэтому захватила из дома лишь смену белья, а остальное докупала уже по ходу.

Обратная дорога проходит в тревоге. Расслабляюсь, лишь когда отца забирают в стационар.

За пять дней, что меня не было, я умудряюсь здорово отвыкнуть от своей квартиры. Первое время хожу по ней, как по музею. Но все же довольно быстро осваиваюсь.

Ближе к вечеру звонит Мир, чтобы огорошить меня новостью о том, что он передумал, и в больницу мы все-таки поедем вместе. Я не берусь выяснять, почему он так резко изменил свое мнение. Бросаю только тихое «хорошо» в надежде, что он сам расскажет. И накрываюсь с головой одеялом.

Глава 21