Обречен тобой

– Ну как же? Чтоб не волноваться. Ты сказал…

– Да мало ли что я сказал! Какой у меня в тот момент был выбор? Ну, ляпнул бы я, что люблю тебя, не могу, ты бы мне поверила? Какой нормальный мужик будет вот так скакать с одной бабы на другую? В конце концов, мне самому нужно было убедиться, что все реально…

– Реально?! – лепечу, ничего не понимая. – Что?

– Чувства! Это же… ненормально.

– Да что ненормального-то?!

– Что меня, блядь, так до сих пор от тебя кроет! Раз увидел, и вся прошлая, хорошо продуманная, спланированная жизнь пошла по пизде! Так не бывает. Не должно быть! Мне, блин, сорок, Вика!

– Не бывает с кем?

Я уже почти реву. Реву от того, что его нескладные слова звучат для меня лучше самых витиеватых и пафосных признаний. От того, что я уже и не надеялась их услышать. И вообще…

– С нормальными людьми.

– Значит, мы ненормальные. Потому что я тоже до сих пор тебя очень люблю. – Я все-таки плачу. – И мне очень жаль, что я привнесла в твою жизнь хаос…

– Угу, поэтому ты решила привнести хаос еще и в мой сад, – мягко подначивает Мир, обводя меня ласковым, но в то же время и жадным взглядом.

– Наш сад, на минуточку, – занудствую я, обливаясь слезами.

– Наш сад, – криво улыбаясь, подтверждает Тарута.

– И что, тебя правда к ней не тянет?

– Вика! То, что было – это только наше с Леной. Прости. Хотя бы это я ей должен. В остальном же… Нет. Я ни о чем не жалею.

– Я бы не хотела получить лет через десять претензию…

– Не будет никаких претензий.

– А что будет?

– Будет жизнь. Я говорил, что ты поправилась?

– Серьезно? – переключаю внимание на живот. Не знаю, избавлюсь ли я когда-нибудь от ощущения, что взяла Мира измором, но пока оно во мне процветает, и никакие его слова не в силах развеять этого досадного чувства. Все же женщине хочется, чтобы завоевывали ее, а не наоборот. Это ничего не исправит. К черту эмансипацию. – Кстати! Она начала шевелиться.

– Да?

– Угу. Ты, наверное, пока не почувствуешь, а изнутри – очень даже ощутимо.

– Ну-ка, ложись.

С удивлением понимаю, что за время нашего диалога мы с Миром успели перебраться в его спальню. Чувствую, как внутри будто натягиваются тонкие струны…

– Здесь все переделали. Кровать заменили, стены перекрасили, купили новую мебель…

– Ладно, – осторожно сажусь на край. Опираясь на локти, откидываюсь на матрас.

– Раньше ты не была такой ревнивой.

– Мы уже не раз говорили о том, что изменились. Оба.

– Мне нравится.

– То, что я ревнива?

– Женщина, в которую ты превратилась.

– Откуда тебе знать, какая я?

– Я почти три месяца за тобой наблюдал. – Мир опускает вниз мои штаны. Трется носом о живот, впервые за все это время проявляя свой интерес к ребенку таким странным образом.

– И что?

– И все сильнее убеждался, что не ошибся.

– Раньше ты не был таким тугодумом, – бурчу я, на что Тарута отвечает раскатистым хохотом.

– Мы не можем позволить себе облажаться, Вик. Только не когда в этом замешаны дети. Поэтому да. Мне потребовалось чуть больше времени на принятие окончательного решения.

– И что ты решил?

– Что нам на судьбе написано быть вместе.

– Звучит несколько обреченно.

– Вик!

– М-м-м?

– Скажи, я похож на мужчину, который стал бы делать то, что ему не хочется?

– Нет. Совершенно.

– Вот ты и ответила на свой вопрос. – Мир кладет голову мне на живот, прижимаясь колючей щекой к нежной коже: – Эй, принцесска, как ты поживала? Мама говорит, ты ее колотишь. А мне дашь пять?

– Рано еще, – шепчу, зарываясь пальцами в его густые волосы. – Оно еле ощутимо, честно.

– М-м-м, – мычит Мир, накрывая меня своим телом. – Ну, тогда хоть ты мне дай.

– Пять? – подначиваю.

– Раз? – подхватывает Мир. – Ну не знаю… Думаешь, я смогу?

Эпилог

Пять лет спустя

Придирчиво изучаю собственную физиономию в зеркале. Ну… Ничего так. Даже более чем. Все же у обладательниц белой, абсолютно не склонной к загару кожи есть существенные преимущества – из-за того, что всю осознанную жизнь им приходится прятаться от солнца, она долго остается гладкой, ровной и шелковистой. Не то что у моих ровесниц, которые в свое время любили щегольнуть красивым загаром.