Обреченная

— Дима! Я враг, понимаешь ты, враг системы, этого мира, Закона. То, что я делаю карается смертью. Но знаешь, что самое интересное? Убивать меня нельзя. Почему? А потому что в моей голове сокрыта вся многолетняя наработка Разина. Ты знал об этом?

— Нет.

— Так вот, знай. Им необходимо выловить меня и заставить всё рассказать. Думаешь, Вознесенский будет угощать меня плюшками с чаем и вести задушевные беседы, когда меня поймают? Не будет, — я замерла, на мгновение переводя дыхание. Говорить об этом было тяжело. — Меня будут пытать и мучить… день за днём, час за часом, пока я не сойду с ума от этой непрекращающейся боли и не расскажу всё, что знаю. Но не это самое страшное. Гораздо хуже, когда они начнут на моих глаза пытать близкого мне человека. Тогда я сдамся намного быстрее. Поэтому мне нельзя заводить с кем-то близкие отношения. Поэтому никакого «мы» нет, и не будет.

— Насть, подожди, — перебил меня Феникс и покачал головой. — Это всё, конечно, устрашающе и занимательно, и с парочкой моментов я даже согласен. Но ты упустила из виду кое-что очень важное — я никуда тебя не отпущу.

— Ты вообще меня слышишь или нет? — вскричала я, вскакивая. — Рядом со мной тебя ждёт только смерть.

— Я согласен и готов. Лишь бы с тобой. Насть, я потерял тебя семь лет назад и не намерен терять снова. Это моё последнее слово, слышишь?

— Ты псих, который совершенно не представляет, во что вмешивается.

— Пусть так, — пожал он плечами и быстро встав, обогнул стол, чтобы подойти ближе. После, сел на корточки, и взял меня за руки, глядя своими глазищами снизу-вверх. — Мне всё равно.

— Отлично. И как ты себе это представляешь? — устав с ним спорить поинтересовалась я.

— Очень просто. Я умру.

— Что?!!

— То. Серёга скажет, что моё состояние внезапно ухудшилось, и Дмитрий Александрович Соколов скончался, не приходя в сознание.

ГЛАВА 13

Мысль о мнимой собственной смерти пришла неожиданно. Как и все огненные натуры, Соколов частенько принимал решения спонтанно. Вся его жизнь состояла из этой вереницы принятых решений: с налёта, с наскока, в вихре событий, в тайфуне сенсаций, в цунами явлений. Не жизнь, а сплошное стихийное родео. Вот и сейчас, принимая это решение с пылу, с жару, оно показалось ему невероятно соблазнительным.

Разве это плохо? Начать жизнь с чистого листа? Ведь, как ни крути, кругом одни плюсы. Родные и такие дорогие люди — Серёга, Таня, Игорёк — будут знать, что на самом деле он жив и здоров. Отца, правда, жалко, но он ещё молод и полон сил, сможет выбить у Совета разрешение на новый Контракт. И самое главное — никакой Ириски в радиусе нескольких сотен километров, а любимая девушка рядом и ребёнок. Да, Дима сейчас даже был согласен на девочку с огромными карими глазами и мягкой улыбкой, как у её миниатюрной и такой очаровательной мамы. Маленькая кнопка со смешными косичками, что будет морщить курносый носик и улыбаться щербатым ртом.

Но вот Настю почему-то эта идея не прельстила, даже особенный, фирменный взгляд не сработал. Она ещё больше нахмурилась и включила режим «серьёзность».

Вот ничем не пробьёшь эту Ведьму.

Дима тут, понимаешь ли, душу перед ней выворачивает, на уступки идёт, а она всё больше замыкается. Феникс, конечно, прекрасно понимал причины — девушка хочет уберечь его от опасности, но чувство неуверенности не проходило. Ведь вполне возможно, что его чувства не нашли должного отклика в её сердце. А вдруг, она не чувствует, как он, этого неодолимого притяжения, когда в голове муссон мыслей, и все они адресно направлены к Насте — зажать, затискать, зацеловать и …залюбить до потери чувства реальности… Если всё это безответно? Что тогда?

«Значит, будем этот отклик вызывать. В конце концов, почти двадцать лет насыщенной сексуальной жизни должны были хоть чему-то меня научить», — решил Соколов.

— Дим, я не знаю, какими эмоциями ты руководствуешься, делая такие заявления, — почти менторским тоном произнесла она. Ну, вот стопроцентная учительница. — Но это слишком ответственное решение, чтобы принимать его настолько… поспешно. Тебе надо хорошенько всё обдумать.

— А ты, я смотрю, опять собралась сбежать, — догадался он.

— Я не сбегаю!

— Да ты что? Напомнить тебе о том утре, когда ты так шустро смылась из моей постели?

— Я не сбежала, а деликатно, не прощаясь, ушла. Все свои обязательства я выполнила и оставаться не было смысла, — сухо и немного резко ответила Настя.

Но Феникс видел, как девушка нервничала, чувствовал, как слегка дрожали её ладони в его руках. Пусть говорит, что угодно, пусть примеряет на себя образ вредной учительницы, Дима всё равно чувствовал и знал, что всё это ширма. Потому что настоящую он её уже узнал, а маску отчуждения, она вскоре сбросит. Он в этом уверен.

— Конечно, конечно, как скажешь, — обаятельно улыбнулся он и захлопал ресницами, за что тут же получил лёгкий пинок по лодыжке.

Отлично. Наконец-то хоть какие-то эмоции, а не напяленный образ спасительницы мира.

— Ты меня сейчас пнула, — заметил Дима, вглядываясь в лицо покрасневшей девушки.