Обречённая на месть. Дилогия

Сейчас в кольце его рук Дане было уютно и тепло. В глубине души она даже не возражала против нового поцелуя, пусть бы и не призналась в этом даже под розгами. «Я ненавижу его, — напомнила девушка сама себе. — Он враг, опасный и жестокий». Но когда мужчина осторожно убрал с её щеки прядку волос, сердце юной герцогини забилось в бешеном ритме. Неужели поцелует снова, прямо сейчас? И что делать? Отвернуться, сказать, что неприятно? Или позволить? Подтянув колени к груди, повернулась к боевику боком, взглянула в янтарные глаза, и поразилась тому, как ласково смотрел на неё сейчас этот непреклонный и суровый имперский маг.

— Можно? — замерев в сантиметре от её губ, тихо спросил он.

И Дана, закрыв глаза, сама подалась навстречу, решив позволить себе в этот вечер немного сойти с ума. Забыть о том, кто такой Атор и чего от неё добивается. Тем более от его прикосновений так сладко замирало в груди. Боевик целоваться умел и большего пока не требовал. Дана просто наслаждалась мягкостью его губ, млея в его объятьях, словно кошка на солнышке. От мужчины пахло бергамотом, сандалом и чем-то хвойным, и этот аромат сводил девушку с ума. Хотелось уткнуться носом в его шею и вдыхать, вдыхать этот запах. Так пахла футболка, которую Атор дал ей неделю назад, и на минуту Дана пожалела, что вернула её.

Казалось, время остановилось, замерло мухой в капле янтаря, и поцелуи длятся бесконечно долго. То лёгкие, едва отличимые от прикосновения дыхания к коже, то обжигающие, тягуче-страстные, от которых кружилась голова, а тело казалось почти невесомым. Дана растворялась, сгорая в странном огне, чтобы вновь возродиться, задыхалась и сама тянулась к Атору, словно он был воздухом, без которого невозможна была сама жизнь. Боевик осыпал поцелуями её лицо, шею, вновь припадал к губам, словно страждущий — к живительному источнику, и не мог напиться. Наконец, нехотя оторвался, ласково и бережно провёл кончиками пальцев по её щеке. Дыхание мужчины было тяжёлым, янтарные глаза потемнели от страсти. Дана и сама дышала так, словно только что пробежала целых двадцать кругов по полигону.

— Что же ты со мной делаешь, девочка? — прошептал боевик и снова прильнул к её губам неожиданно томительным, медленным, особенно сладким поцелуем.

Девушка гладила его широкие плечи, обнимала, прижимаясь ближе. Неожиданно доверчивая и покорная. И Атор просто не мог позволить себе разрушить этот хрупкий мостик, воспользоваться тем, что Дана с головой ушла в новые для себя ощущения. Он уткнулся в её волосы, вдыхая свежий травяной аромат, и замер, осторожно поглаживая девушку по коленкам.

Дана тоже молчала, облизывая припухшие, чуть ноющие губы. Близость этого янтарноглазого мужчины одновременно страшила и успокаивала, и почему-то терзало непонятное ощущение незавершённости, словно оборванная на середине мелодия. И ласковые, размеренные движения горячих ладоней по коленям только усугубляли ситуацию. Девушка запрокинула голову, вновь подставляя губы для поцелуя, надеясь понять, чего же не хватило. Почему-то казалось очень важным снова почувствовать прикосновения Атора.

Это было последней каплей. Боевик не выдержал, приподнял Лидану, усадил на колени лицом к себе, впился в губы страстным поцелуем. Он до безумия хотел эту девушку, желал так сильно, как никого и никогда. Обхватил ладонями тонкую талию и всё-таки поддался влечению, запустил руки под блузку, коснулся мягкого животика. Дана вздрогнула, теснее прижимаясь к нему, почти отчаянно отвечая на поцелуй. Страсть мужчины её немного пугала, но в глубине души девушке было очень приятно осознавать, что он так реагирует на неё.

— Хватит, — выдохнул Атор, резко прервав поцелуй. — Слишком увлекаемся, солнышко, а я не железный…

Но отпускать Дану он не торопился. Поправил на ней блузку, и, прижав девушку к себе, гладил её по спине, очерчивая пальцами лопатки, проводя ладонью по позвоночнику до талии и снова поднимаясь вверх. Уступить влечению было бы так просто, но как потом снова завоевать доверие этой сероглазой упрямицы? Спешить было нельзя, хотя видит Пресветлый, так хотелось послать к закатным и ночным тварям все запреты скопом.

Дана в глубине души понимала, что ведёт себя совершенно не так, как полагается знатной леди. Наедине с мужчиной в снятой на несколько часов комнате — смертельный приговор для репутации. Впрочем, а что могло угрожать имени незнатной девицы Льенн? Как раз она могла ни о чём не беспокоиться. Но последняя фраза Атора заставила Лидану встрепенуться. Девушка смутилась, ощутив под ягодицами твёрдую выпуклость, отодвинулась. Но так тоже было неудобно. В итоге села на кровати рядом с мужчиной, стараясь не касаться его.

— Нет, так не пойдёт, — покачал головой Атор и вновь усадил её к себе на колени. Полубоком, так, как Дана сидела раньше, обнял за талию. — Удобно?