Обречённая на месть. Дилогия

Тем временем в доме делили двухъярусные койки. Быстро сориентировавшиеся Алехно и Фабиан заняли угловую и верхний ярус примыкающей к ней. Туда пошли Маттис и Террен. Феб настоял, чтобы они с Даной тоже спали наверху, уверяя, что так к ним будет сложнее добраться. Де Рену и Бретону достался нижний ярус. Устроившись на жестковатой поверхности, девушка прикрыла глаза. Феб в качестве соседа оказался идеален: лежал тихо, как мышь, почти незаметно. По соседству возились, ворочаясь и переругиваясь, одногруппники. Наконец и они затихли, вымотанные долгим переходом. Пригревшись под двумя одеялами, Дана задремала.

Посреди ночи проснулась от холода. Фабиан замотался в одеяла, как куколка бабочки, даже нос не торчал наружу, а на попытку отвоевать хотя бы часть, ответил недовольным мычанием. На соседних койках сопели и похрапывали спящие парни. Дана ещё немного полежала без сна, чувствуя, как с каждой секундой уходит тепло, и решила вставать. Аккуратно, нащупывая выступы в деревянном брусе, спустилась со второго яруса. Тихо приоткрыв дверь, вышла на улицу. Костёр продолжал гореть, а возле него сидела тёмная фигура. Девушка несмело подошла ближе.

— Присаживайтесь, Лидана, — не оборачиваясь, разрешил Атор.

— Спасибо, — она несмело примостилась на самый краешек бревна, протянула к огню озябшие руки. Молчать было неловко, потому спросила первое, что пришло в голову: — Скажите, господин куратор, а то, что вы рассказывали про Жнеца перелома, правда? Он существует?

— Какая-то тварь в последнюю бесснежную ночь осени действительно шастает по лесам, — ответил боевик. — А Жнец это или ещё какая пакость, никто не знает. Сами понимаете: те, кто его видел, уже никому и никогда ничего не расскажут.

— Но кто-то же придумал эту историю, — тихо проговорила девушка, вскидывая на него огромные глаза.

— Зачем придумывать? — пожал плечами боевик. — Есть записывающие амулеты. Что-то в последнюю бесснежную осеннюю ночь выманивает людей из обережного круга, визуально при этом фиксируется только в виде размытого чёрного пятна. А наутро обладатель амулета лежит с располосованным от уха до уха горлом и улыбается, как младенец.

Где-то неподалёку коротко и зло взвыл волк. Ему отозвался второй, третий. Дана вздрогнула, неосознанно придвинулась ближе к Атору.

— Не бойтесь, сюда они не подойдут, — спокойно произнёс мужчина.

— Мы могли наткнуться на них днём, — девушка поёжилась.

— Не могли, — возразил боевик. — На группах были отпугивающие щиты радиусом действия примерно с полкилометра. Всё, крупнее зайца, торопилось убраться с вашего пути. Никакой реальной опасности, кроме змей. Что бы преподавательский состав не говорил о том, что рассчитывать можно только на себя и присматривать за вами никто не собирается, на деле ФБМ заботится о студентах. За время существования факультета в учебное время погибло едва ли десять человек.

Дана промолчала, хотя с языка так и рвался вопрос, как же вяжется с заботой о студентах практически узаконенное насилие. Атор тоже не горел желанием продолжать разговор. Понемногу, пригревшись у огня, девушка начала «клевать» носом.

— Идите в дом, Дана, — посоветовал боевик. — Сейчас заснёте и свалитесь прямо в костёр.

— Не свалюсь, — брюнетка вскинула голову, но почти тут же снова начала склонять её к груди. — А в доме холодно. И парни храпят…

— Привыкайте, — ответил мужчина. — Через пару месяцев спать в одиночестве вам уже не придётся.

— Фи, как грубо, — сонно пробормотала девушка. — Не буду я ни с кем спать, это неприлично…

— А будет ещё неприличней, — уверил Атор. — От группового насилия ваши друзья, скорее всего, вас защитят, но если права на вас решит заявить кто-то один, они будут бессильны. А вы уже нажили себе несколько врагов, которые с удовольствием самоутвердятся за ваш счёт.

— Я их сама побью, вы же меня учили, — Лидана уложила голову на колени и притихла.

— Пресветлый вам в помощь, — хмыкнул боевик.

Девушка дремала, разомлев от тепла костра. Дыхание её было ровным и спокойным. Покачав головой, Атор встал, подхватил студентку на руки, решив отнести её обратно в дом. Дана сонно мурлыкнула и прижалась к нему, обхватив за шею. Лёгкая, как котёнок, доверчивая и тёплая. Пахнущие спелой ежевикой губы были так близко… Перед глазами боевика тут же встала недавняя картинка: полуобнажённая девушка в его комнате. Неопытная, смущённая и соблазнительная. А сейчас она была в его объятьях, и приоткрытые губы так и манили впиться в них поцелуем.

«Дожил, уже на несовершеннолетних студенток готов бросаться», — мысленно попенял себе Атор, поднимаясь на крыльцо. Не удержавшись, провёл большим пальцем по щеке девушки. Та сонно вздохнула и сама потёрлась об его ладонь. Опасное развлечение следовало прекращать. Боевик открыл дверь, остановился на пороге, давая глазам время привыкнуть к темноте. Прошёл вдоль ряда коек, высматривая Фабиана. Обнаружив его, понял, почему девушка замёрзла: чернявый парнишка во сне замотался в одеяла с головой, подоткнув оба края под себя. И размотать этот валик, не разбудив спящего, возможным не представлялось.