Обреченная на счастье

До Центрального парка культуры и отдыха нужно было проехать пять остановок. Но дети категорически отказались садиться в трамвай, а пожелали идти пешком. Я к тому времени еще не совсем вошла в роль воспитательницы и согласилась. Однако уже через пять минут поняла, что согласилась зря. Ходить пешком они совершенно не умели. Они бежали со скоростью ветра, а я уже сто лет даже зарядку по утрам не делала. Хватая ртом воздух как рыба, выброшенная на сушу, и чувствуя покалывание в левом боку, я гналась за ними и обреченно смотрела по сторонам, с тоской примечая, что нас обогнало уже три трамвая. «А что, если они побегут по тротуару, а я поеду на трамвае?» — пришла в голову шальная мысль. Но пришлось ее тут же отогнать. Никто не знал, каких сюрпризов можно ожидать от Лялькиных деточек. Спас меня лоток с мороженым. Добежав до него, дети встали как вкопанные и зачарованно уставились на список из двадцати наименований. Когда я, пыхтя и отплевываясь, поравнялась с ними, они уверенно выбрали мороженое «Митя» и «Даша», потому что эти названия соответствовали их именам.

Дальше мы шли не торопясь. Дети занимались важным делом. Митя рвал на части зубами мороженое «Даша», а Даша, словно вампир, впивалась в «Митю» и, ухмыляясь, посматривала на брата. Я пыталась восстановить дыхание. И вот, когда впереди показался мостик через реку, ведущий в парк, мы пошли совсем медленно. Мороженое потихоньку капало сквозь детские ладошки, а со мной происходили странные вещи. Я шла через мостик и вдруг попала неожиданно в то состояние, в котором переходила его уже однажды. Один только единственный раз — туда и один раз — обратно. Голова закружилась, и мне снова стало двадцать. Я почувствовала прилив сил и азарта, глаза загорелись, в голове завертелись планы десятка сумасбродств. Но тут мне вдруг показалось, что на меня кто-то пристально смотрит. И воспоминание схлынуло. Я покрутила головой на всякий случай, но, так никого и не обнаружив, кроме старичка с традиционными весами, поспешила догнать своих деток, рванувших в сторону старых рыжих лошадей, понуро стоявших в ожидании наездников.

Даша и Митя уже карабкались на спины бедных животных, а девушки, прилагавшиеся к каждой лошади, пытались им помочь. Узнав, что до водных велосипедов еще идти порядочно, я потребовала скакуна и для себя, после чего мне привели коротконогого толстого мерина. Проклиная все на свете, но не рискуя снова заняться бегом, я забралась на этого, с позволения сказать, коня, и мы все отправились рысцой через парк. Единственное, что я чувствовала, что сейчас выпаду из седла, и еще злорадно замечала, что девушки, которые при лошадях, запыхались, как я только что, когда пыталась обгонять трамваи.

Дети — это стихия. Это то, что не дает сосредоточиться на собственных мыслях, потому что ежесекундно навязывает свои. Поэтому, крутя педали водного транспорта, я все время находилась в состоянии раздерганности. Одна часть моего существа безрезультатно пыталась вспомнить нечто важное, что связано у меня с этим парком, а другая активно отбивалась от разных детских предположений относительно того, как скоро мы все свалимся в воду, как это будет здорово и как обрадуется этому факту любимая мамочка. Митя пытался раскачать и утопить наш «водяной велик», поэтому было сложно оставаться самой собой и приходилось все время исполнять роль монстра-опекуна.

Наконец катание кончилось, и дети галопом бросились к каруселям. Их привлекла площадка с машинами, и они заказали пять рейсов подряд. Облегченно вздохнув, я закупила им билеты и приготовилась отдохнуть. Чувствуя себя как после двухчасовой тренировки по бодибилдингу, я села на лавочку, вытянула гудящие ноги и, откинув голову на спинку скамьи, прикрыла глаза. Сквозь ресницы я разглядывала редкие причудливые облака, разгуливающие по небу, и вдруг обнаружила среди них еще и чей-то силуэт. Я раскрыла глаза и увидела, что надо мной зависло лицо старичка — того самого, который стоял при весах у входа в парк. Он был чрезвычайно серьезен и взглядом исследователя скользил по моему подбородку. Когда он наконец заметил, что мои глаза широко раскрыты, то выпрямился и галантно поклонился мне. Наблюдая все это, я чуть было не свернула шею, потому что старичок стоял позади скамейки.

— Я вас знаю, — сказал он. — Вы уже здесь были.

Я поднялась и, поглядывая краешком глаза на автодром, где, поминутно сталкиваясь, кружили мои подопечные, вежливо ответила:

— Вы меня с кем-то путаете.

И собралась откланяться. Но старичок снова заговорил:

— Одну минуточку. Вы точно были здесь. Пятнадцать лет назад. Кафе «Павлин».