Обреченная

После проверочных занятий, около одиннадцати часов, добровольцев пригласили в гостиную, примыкавшую к каюте капитана. «Звезда» любезно предоставила большой ассортимент легких закусок. Присутствовали и инструкторы, и, когда все собрались, капитаны Николсон и Клерво выступили с заявлением. Николсон произнес краткую речь, поблагодарив присутствующих за их старания и выразив надежду, что они успешно справятся со своей нелегкой задачей. Затем каждого вызвали и наградили сертификатом с изображением красотки, одетой, очевидно, в вечернее платье, со сварочным аппаратом в руке, которая уверенно восседала на стержнях агрегата.

За спиной у капитанов между переборками был вывешен транспарант с таким же изображением. Ниже, под картинкой, темно-зелеными буквами было написано: «Вечерняя звезда», а над ней — «внешники».

* * *

Пиндар Колеску был рад и доволен собой. Он выходил наружу вместе с остальными, довольно уверенно управлялся с фликингеровским костюмом и выказывал немалую сноровку при лазерной сварке. Он знал, что достаточно разбирается в работе, и резал и варил лучше остальных. Очень даже неплохо после всего трех дней практики. Впрочем, он всегда учился очень быстро — всему.

Он был одним из основателей «Систем менеджмента Харбингера», занимавшихся обучением искусству руководства подчиненными и распределения ресурсов. Это было приземленно-обыденным бизнесом, но весьма востребованным в начале двадцать третьего века. Вместе с Харбингером он сказочно разбогател, что позволило ему потакать своему основному хобби — путешествиям в неведомые миры с красивыми женщинами.

В этот раз его спутницей была Антония Лусиана, восхитительная и ненасытная римлянка, на протяжении всего путешествия поддерживавшая в нем хорошее настроение. Антония пыталась отговорить его от участия в спасательной команде, а когда он настоял, то выдавила слезу, вслед за тем высказала желание отправиться вместе с ним, однако сомневалась, сумеет ли так быстро, в такое ограниченное время, научиться необходимому. К тому же она призналась, что перспектива выхода наружу ужасает ее.

Как и пристало выдающемуся управленцу, он понял Антонию и оставил ее восхищаться будущими героями.

Пиндар наслаждался. Его увлек вихрь эмоций, возникший вокруг спасательной команды, и он даже начал сопереживать четырем людям, оставшимися на поверхности планеты, прекрасно понимая, что его роль состоит отнюдь не в демонстрации храбрости и опыта — и тем не менее ее, вероятно, запомнят на долгие годы, если все завершится успешно.

Церемония была короткой.

— Всем вам надо хорошенько выспаться этой ночью, — сказал в заключение капитан Клерво. — Мы приготовили для вас специальные каюты. Мне сообщили, что вы об этом знаете, и в курсе, где они находятся. Однако когда мы здесь закончим, вас туда проводят. — Он усмехнулся и продолжил: — Представьте себе, что вас на некоторое время призвали в армию. Ранним утром вы выступаете в бой. Мне бы хотелось напомнить, что после того, как вы покинете эту комнату, игры закончатся.

Заключительное слово предоставили Джанет. Она поблагодарила своих друзей-внешников, заверила их, что будет вместе с ними в течение всей операции, и дала им последние наставления.

Факт, достойный сожаления: Антония была в сильном возбуждении от предстоящего ему подвига. Пиндар, уходя вместе с остальными, утешался тем, что великодушно приносит себя жертву.

Перед тем как лечь, он позвонил ей. Изображение красавицы обрело очертания и замерцало перед ним. Она настроила свою камеру так, чтобы преподнести себя с безупречностью иллюзорности, которая усиливала ее природную красоту.

— Все превосходно, — сообщил он Антонии. — Всех разбили на группы по два и три человека. Меня назначили бригадиром. Представляешь? На небесный трап — меня, с моим небесным трёпом?

— Ты будешь осторожен? — спросила Антония тревожно. — Я хочу, чтобы ты вернулся ко мне!

Она старалась говорить мягким нежным голосом, но этого не получалось, поскольку она и вправду беспокоилась за него, и осознание этого взволновало его: значит, ей важно не только его положение и влияние, значит, он покорил ее окончательно. Это вновь заставило его признать, что, должно быть, он исключительный человек, раз вызвал такую привязанность у такой красавицы.

— Не волнуйся, Аманте, — успокоил он ее, — и наслаждайся спасательной операцией.

— Пиндар. — Она посмотрела пристально, словно хотела увидеть нечто внутри его. — Ты действительно не боишься?

— Нет, — ответил он. — Все будет превосходно.

— Я увижу тебя? — поинтересовалась она, подразумевая дисплеи.

— Разумеется!

Она склонила голову набок и улыбнулась.

— Скорей бы все кончилось!