Обреченные

Мне, конечно, было неприятно, что Вит с Лусей больше отдавались в другом коллективе. Была какая-то ревность, но я старался глушить в себе это чувство. Я колебался между двумя лагерями, но в итоге понял, что моя позиция – нейтральная. Я не хотел ни с кем ругаться. И я не поддерживал идею творческого отпуска, все как-то решили без меня.

Антон Дьяченко

Я считаю, что это было логичное решение. Очевидно, что был большой негатив со стороны музыкантов ТБ, причем объяснимый. Я понимаю, что все люди творческие, эмоциональные и долго терпеть такое напряжение было нельзя. Что касается моей работы, то я больше занимался той группой, на которую был больше спрос. По «Луне» просто физически было больше работы, больше запросов. А у «Трактора» были очень плохие результаты, многие промоутеры, которые возили ТБ, оказывались в минусе и уже не горели желанием еще раз везти группу. Потому и концертов становилось меньше. Я по-человечески могу понять претензии Кондрата и Проффессора, но их логично предъявлять не мне, а Виту и Лусе, которые создали «Луну».

Ксения Зацепина

Мне тяжело сказать, какой группой я больше занималась, это наверное виднее со стороны. Когда я пришла в «Трактор», они были уже командой со статусом и серьезным бэкграундом. Я чувствовала себя нанятым специалистом. А Louna – молодая группа, у которой ничего нет, но у всех горят глаза, и все готовы что-то сделать, чего-то добиться. Я ощущала себя равной, полноправным участником команды. Мне было интересно создавать группу с нуля и смотреть, что из этого получается.

Лусинэ (Лу) Геворкян

В мае 2012-го я второй раз в жизни дичайше сорвала голос. Простудилась в туре «Луны» по Сибири, а потом пела на сольнике «Трактора» в клубе Pipl под огромными вентиляторами. После этого еще было выступление в Питере, репетиция ТБ – и все, приехали. Я восстанавливалась очень долго, почти до сентября. А у меня был адский загруз, приходилось все равно очень много петь. В первую очередь меня заботило именно это. И когда Кондрат с Проффом предложили сделать творческий отпуск, я, конечно, сделала грустный вид, но на самом деле у меня будто камень с плеч упал. Я поняла, что завтра я проснусь, и мне уже никто не будет выносить мозг.